Ф. Костылев - Почему ТБ-7 не догнал Летающую крепость?

Итак, немецкий бардак, помноженный на официальную политику самообмана и усугублённый утратой при отступлении значительной доли документов, которые и без того не страдают объективностью.

Но теперь-то, заявляет Рыбин, теперь-то существуют источники, любовно отшлифованные заботливыми руками дотошных и, главное, совершенно аполитичных, совершенно деидеологизированных, совершенно непредвзятых немецких и прочих западных исследователей! Уж им-то можно доверять!

Ни в коем случае. К этому вопросу я ещё вернусь, а пока подведу промежуточный итог: Юрий Рыбин, отрабатывая советские архивные документы, пришёл к выводу, что не всё было так гладко и безоблачно в действиях советской авиации на Севере, как распевали нам сирены из инкубатора т. Епишева (кто не помнит — многолетний начальник Главполитуправления Советской Армии). Это нормально и может только радовать. Но в стан апологетов Люфтваффе его занесло явно после знакомства со статистикой потерь Люфтваффе. Любезно предоставленной аполитичными исследователями из буколической Финляндии. Подчеркну: не с германскими первоисточниками, а именно с их обработкой! Рыбин не стал воинствующим русофобом а-ля Резун, но знакомство с германо-финской «статистикой» его явно контузило. Запомним этот знаменательный факт.

С книгами Михаила Зефирова дело обстоит значительно хуже. В его работах бросается в глаза вполне осознанное стремление подчеркнуть особую эффективность Люфтваффе на Востоке сравнительно с Западом. При каждом удобном или неудобном случае автор скрупулезно вставляет информацию: «…обер-фенрих такой-то (45 побед, из них 38 — на восточном фронте)», «гауптман такой-то (115 побед, из них 88 — на Востоке)» и т. д. При чтении книги это просто режет глаз. Сколько бы раз по тексту не упоминался, например, полковник Лютцов, нам обязательно напомнят, что из своих 108 побед 85 он одержал на Востоке. Кроме шуток, после сотни страниц я не удивился бы, встретив что-нибудь вроде: «7 сентября 1943 г. трагически погиб, захлебнувшись фекалиями в полевой уборной, обер-лейтенант Ганс Шмотке (70 побед, из них 64 — на Востоке)». Я ни в коей мере не склонен ни приуменьшать мастерство и храбрость немецких пилотов, ни наматывать на вопрос безграмотную антифашистскую ботву времён недоброй памяти т. Суслова. Но, во-первых, есть элементарные правила литературного творчества: сказал раз в начале повести, что леди была в манто из шиншиллы от Хэрродс, — и хватит. Если, же по ходу повести, при каждой реплике дамы мы будем напоминать читателю, что она одета в манто от Хэрродс, повесть о леди превратится в рекламу супермаркета Хэрродс. Совершенно закономерно, по той же схеме, книги Зефирова из серии «Асы Люфтваффе» приобрели оскорбительный подзаголовок: «Русский отстой». А во-вторых, есть такая штука, называется «такт». Если пишешь для русских, будь любезен уважать русские национальные чувства. Не стоит в каждом абзаце растолковывать читателю, что он принадлежит к неполноценной расе.

Ещё одна, прямо скажем, неприятная особенность книг Зефирова — это декларируемая «несбиваемость» немецких асов. На протяжении многих сотен страниц то один, то другой рыцарь Рейха, зарулив на стоянку, устало вытирает рукавом пот со лба, заявляет то пять, то восемь, то десять побед, бросает ключи от верного «мессера» задохнувшемуся от счастья молоденькому фанен-юнкеру и идёт пить кофе со словами: «Слетай, малыш, постреляй! Я сегодня что-то утомился». При этом, например, в 400-страничной «Асы Люфтваффе. Дневная истребительная авиация» я нашёл только ОДНО признание поражения немецкого аса от рук русского в основном тексте и ОДНО — в сноске. Что вы! Немецкий ас может:

не вернуться из боевого вылета. Обще так, обтекаемо — мало ли что там могло приключиться? Хватил человека инсульт прямо на рабочем месте — и всё. Русские как бы и ни причём; разбиться в результате отказа матчасти. Даже если в этот момент на хвосте у него висел Ла-5 и это видели человек пятьдесят с обеих сторон, всё равно мотор у него вспыхнул не от снаряда ШВАК, а из-за некондиционного гликоля в системе. Кругом саботаж, понимаешь. Подлые руки трусливых убийц. Русские истребители — ни причём; быть сбитым зенитчиками. Это, конечно, хуже, но всё-таки такая гибель несёт, скорее, некий элемент рока. Что такое зенитный снаряд? Слепая случайность, безвременно прервавшая орлиный полёт. Русские истребители — ни причём; в самом крайнем случае — получить пулю от русского бортстрелка.