Русский Newsweek №36 (303), 30 августа - 5 сентября

Следствие, которое ведет Главное следственное управление ГУВД Москвы, до сих пор не назвало виновного в аварии. Потерпевшим сразу после аварии был признан сын старшей из женщин, Веры Сидельниковой, Сергей—он же муж погибшей Ольги Александриной. Сначала его интересы представляли адвокаты бюро «Трунов, Айвар и партнеры», которые вместе с Сергеем были настроены на активные действия. Но потом Сергей—неожиданно, по словам Игоря Трунова,—отказался от их услуг и отозвал несколько из заявленных его адвокатами ходатайств. Свои действия Сидельников никак не объяснил. А спустя несколько недель 47-летний Сидельников умер от кровоизлияния в мозг. О его смерти стало известно только после кремации.

На прошлой неделе, спустя три недели после смерти Сергея, новой потерпевшей по делу следствие признало его сестру Наталью Сидельникову. По словам Игоря Трунова, Сергей после аварии сблизился с сестрой и даже переехал к ней жить. С ней же после смерти Сидельникова живет и дочка Сергея и Ольги Александриной Надя. По словам Натальи, она собирается удочерить девочку. На опеку над внучкой претендуют также родители Ольги Александриной. Александрины считают, что Наталья Сидельникова—бесконфликтный потерпевший, и жаловаться на следствие вряд ли будет.

По слухам, причиной тому стал конфликт интересов в семье Сидельниковой: якобы муж Натальи работает в страховой компании «Росгосстрах», среди клиентов которой якобы есть и ЛУКОЙЛ. Правда, представитель этой компании не подтвердил Newsweek связь с ЛУКОЙЛом, заявив, что нефтяники страхуются в «КапиталЪ Страховании». То же самое заявили и в нефтяной компании. Наталья Сидельникова же заявила Newsweek, что ее муж не имеет отношения к страховому бизнесу, он врач. Рассказывать о том, какие действия она как потерпевшая будет предпринимать дальше, Сидельникова отказалась, сказав только, что уже начала читать материалы следствия, которые помогут ей составить картину произошедшего.

Бесспорными на сегодняшний день остались только место и время столкновения—Ленинский проспект Москвы в районе площади Гагарина, 25 февраля 2010 года около 8 утра. Потоки движения в этом месте отделены друг от друга широкой разделительной полосой, двигаться по ней запрещено. Однако после столкновения большая часть корпуса Mercedes оказалась именно на разделительной, а Citroen же—на своей полосе, причем от удара его развернуло почти на 180 градусов. Утром буднего дня движение в центр города, куда ехал Mercedes, куда плотнее, чем движение из центра, откуда ехал Citroen, у которого не было повода выезжать на разделительную. Но это теоретические рассуждения, а что на самом деле произошло на дороге—могли прояснить записи видеокамер, свидетели аварии или автотехническая экспертиза. Со всеми тремя потенциальными источниками информации с самого начала возникли проблемы.

Практически сразу начались сложности с записями камер наблюдения. Казалось бы, Ленинский проспект как часть правительственной трассы в аэропорт Внуково, должен быть обвешан камерами—не только Федеральной службы охраны, но и обычными камерами слежения за движением. Первыми дали отбой фэсэошники, которые заявили, что в этом районе у них камер нет. В ГУВД поначалу говорили то же самое, но потом тогдашний начальник ГИБДД Москвы Сергей Казанцев предъявил журналистам запись с одной из трех камер, которые наблюдают за движением в этом месте, и уточнил, что две другие «смотрели» в противоположном направлении. На ней две большие черные машины, двигаясь в центр в левом ряду, выезжают на резервную полосу и скрываются за белым информационным щитом. По словам начальника отдела Главного следственного управления ГУВД Москвы подполковника Алексея Кузнецова, это единственная имеющаяся запись. Попытки раздобыть записи с коммерческих объектов ни к чему не привели.

Следом начались проблемы со свидетелями. В день аварии в эфир московских радиостанций позвонило много водителей, которые утверждали, что были очевидцами аварии—и большинство настаивали, что на встречную полосу выехал Mercedes. Но потом оказалось, что водители видели не сам момент столкновения, а разбитые машины, говорит глава московского отделения Федерации автовладельцев России (ФАР) Сергей Канаев.

Однако нашлись три человека, которые действительно видели момент аварии и готовы были дать показания: два ехали перед Mercedes, один—в ряду Citroen. Все они, по словам Канаева, говорили, что на «встречку» выехал Mercedes. В рамках собственного расследования ФАС записало их рассказы и передало их контакты следствию. Правда, один водитель потом отказался давать официальные показания, слова другого показались следствию противоречивыми, а вот третий, уверяет Канаев, стал полноценным свидетелем. До оглашения результатов следствия он с журналистами не общается.