Александр Афанасьев - Украина – четверть века незалежности. Взгляд постороннего. Книга 2. Нулевые. 2000 – 2013

Что характерно, посягая на чужое, украинство умудряется при этом отказываться от своего — от блестящего имперского периода — лишь бы выдержать идеологические каноны огораживания. И в результате мало того что становится в маргинальную позицию — претендующие на чужую культурную территорию иначе как мелкими жуликами в мире рассматриваться не могут в принципе, — но и само остаётся при этом с культурным мизером. А именно — с тем, что успели наработать за ХIХ век — украиноязычного. А ведь не будь вот этой ограничительной заглушки на выключение всего русского, украинская культура была бы не просто соответствующей объёму нации, но ещё и избыточной. А значит — экспансионистской.

В этом случае достаточно было советскую версию даже не перерабатывать, а всего лишь слегка откорректировать в сторону повышения престижа и очищения от коммунистического идеологического шлака. Например, вывести из тени Шевченко Котляревского, и именно его назначить отцом украинского литературного языка (что, кстати, вполне соответствует действительности). И при этом получилось бы, что украинская нация получила свой литературный язык в 1798-м году, с опубликованием первых глав «Энеиды», за год до физического рождения Александра свет Сергеевича — тем самым на 20 лет опередив русских в культурном соцсоревновании. Ну, или же, в самых скромных раскладах — всего шесть лет спустя после «Писем русского путешественника» Карамзина — то есть, практически одновременно с москалями. Здесь, кстати, и смухлевать малёхо было бы не грех, и про Карамзина немножко «забыть».

А не разменивая винеров Разумовского, Безбородко и Паскевича на лузера Мазепу (это же надо было самим себе такой бездарный «обменный курс» установить!), с русскими можно было бы ещё и через губу говорить, и претендовать на политическое русское наследство — как равноценным строителям Империи.

Что мы видим вместо этого? Правильно — картину мы видим прямо противоположную. Всё делалось, и делается как будто специально для того, чтобы отечественную культуру максимально обеднить, выжав до состояния жмыха. А когда культура, по объёму соответствующая максимум миллионам так пяти носителей, а по качеству вытягивающая разве что на уровень региональной экзотики, распространяется на 40-миллионный неглупый народ, это значит одно — этот народ культуры лишили.

Что есть не глупость, нет, а есть преступление. Ибо нация ощущает себя ровно настолько, насколько ей позволяет её культура — как в объёмных, так и в качественных характеристиках. Периферийная культура определяет периферийное же положение в табели рангов — как народов, так и государств.

Самые адекватные из идеологов украинства, которые в глубине души понимают всю плачевность ситуации, стараются хотя бы выработать защитные механизмы для оправдания ситуации — чтобы совсем уже не впасть в отчаяние. В том числе через сравнение себя с Чехией и её опытом нацбилдинга. Мол, а вот же чехи по той же матрице действовали, на коленке мастерили в ХIХ веке и язык, и нацию, и историю, и ведь всё у них получилось. Потому что повезло, и Австро-Венгрия вовремя развалилась, а кляти москали в виде большевиков умудрились свою империю зла от развала уберечь, и нас не отпустили. Грешен, я и сам подобные воззрения время от времени транслирую. И по большому счёту не такая уж это и неправда. Однако и правда тут отнюдь не вся.

Во-первых, чехи хоть и на коленке, но мастерили свою культуру именно под себя — под свою «табель рангов» — как в территориальном, так и численном выражении. И им на свой объём наработанного в общем-то хватило. А во-вторых, и это куда важнее, при всех своих играх в самостийность, они свою причастность и преемственность с тевтонской и романской культурными традициями даже и не думали отрицать, и все вековые достижения Богемии тире Моравии не замедлили в национальный пантеон пристроить. Включая и национальных героев тоже. Украинцы же сделали ровно противоположное: свои культурные наработки обкарнали до пределов украиноязычия, а от русской культурной традиции добровольно и с песнями отказались. В переложении на чехов это приблизительно как если бы те сказали, что маршал Радецкий это бяка, кака и представитель оккупационного австро-венгерского режима.

Поэтому Украина, в отличие от Чехии, и «мае тэ що мае»: культяпку вместо истории и протез вместо культуры. Страна, отвергающая величайший период собственной истории, выпадает из собственно исторического контекста, и неизбежно начинает играться в фоменко-носовские игры, с козаческим лыцарством и первобытными украми — чем окончательно вгоняет себя в историческую помойку. И страна, сколь бы она ни была велика, с культурой, годной для пяти миллионов жителей, и весить будет в мире как страна на пять миллионов жителей, при любой территории и любом объёме населения.