А Карельский - Эрнст Теодор Амадей Гофман

Здесь описана режиссерская концепция гофмановского мирового театра. А вот и ее "сверхзадача" - в последних строках "Серапионовых братьев": "Наипервейшее условие всякого творчества и мастерства есть та добрая непритязательность, которая единственно и способна согреть сердце и дать благотворное побуждение духу".

"Согреть сердце"... Наверное, об этих строках подумал позже немецкий писатель Виллибальд Алексис, когда написал о Гофмане: "Проживи он подольше и его субъективный пламень превратился бы в тепло объективности".

Гофман не успел прожить подольше - но успел высказать все, что хотел. В уже упоминавшейся новелле "Угловое окно" ее умирающий герой - "сочинитель... отличавшийся особой живостью фантазии", - говорит своему кузену, понадеявшемуся было, что больной все-таки выздоровеет: "Ты, чего доброго, думаешь, что я уже поправляюсь или даже совсем поправился от моих недугов? Отнюдь нет... Но вот это окно - утешение для меня: здесь мне снова явилась жизнь во всей своей пестроте, и я чувствую, как мне близка ее никогда не прекращающаяся суетня. Подойди, брат, выгляни в окно!"

Так позвал нас перед своим уходом Гофман. Но, прежде чем начать знакомство с его житейскими и прочими воззрениями, прежде чем распахнуть окно в этот мир, загляните, читатель, еще раз в открывающий статью эпиграф из Гофмана - и, чтоб совсем уж свыкнуться с причудливым этим языком, имейте в виду, что в цитированном гофмановском тексте есть еще и такие слова:

"- Да, позволь услышать твой голос, и я с быстротой юноши побегу на сладостный звук его, пока я тебя не найду, и мы снова будем жить вместе и в волшебном содружестве займемся высшей магией, к которой волей-неволей приближаются все, даже обыкновенные люди, вовсе не веря в нее...

Произнеся это, маэстро с юношеской быстротой и живостью запрыгал по комнате, завел машины, установил магические зеркала. И во всех углах все ожило и задвигалось: манекены зашагали и завертели головами, и механический петух захлопал крыльями и закукарекал, а попугаи пронзительно затараторили..."

Вот теперь - читайте Гофмана.

А.Карельский