Array Array - Глазами маршала и дипломата. Критический взгляд на внешнюю политику СССР до и после 1985 года

Не мне, а специалистам судить о причинах аварии. Наверное, здесь еще не все сказано, в свое время об этом напишут подробнее. Но после того как бедствие произошло, было сделано все возможное в условиях нашей страны тогда, в 1986 году, чтобы его масштабы уменьшить.

А последствия аварии на Чернобыльской АЭС для страны были крайне тяжелыми. Имели место человеческие жертвы. Сотни тысяч человек получили различного уровня радиоактивное заражение. Масштабы ущерба здоровью людей, наверное, до сих пор окончательно еще не определены. Только в 1986 году переселено на новое место жительства около 120 тыс. человек. Переселение продолжается и сегодня.

Снизился общесоюзный уровень выработки электроэнергии как в связи с прекращением эксплуатации энергоблоков Чернобыльской АЭС, так и ввиду необходимости проведения ряда мер по повышению безопасности всех АЭС в стране. Огромный урон нанесен окружающей среде, прежде всего от загрязнения обширных территорий европейской части страны радиоактивными нуклеидами. Не меньший вред нанесен лесам, животным, птицам, насекомым. В стране возникло и усиливается недоверие к ядерной энергетике.

В целом здоровью людей, природной среде и экономике Украины, Брянской области РСФСР и особенно Белоруссии нанесен непоправимый ущерб. Материальные потери от аварии составляют около 20 млрд. рублей.

Но далеко не только этим ограничилось дело.

Народ понял осязаемо и зримо гибельность и недопустимость ядерной войны; абстрактная ядерная опасность вдруг обернулась угрожающей реальностью для советского народа.

Мало того, стала особенно ясной недопустимость любой войны, в том числе с применением обычных средств. К моменту аварии в мире уже работало 370 ядерных реакторов, из них более половины — в Европе. И если авария на одном реакторе привела к таким катастрофическим последствиям, то что же может произойти, если в войне с применением обычных средств начнут наноситься удары по ядерным реакторам, крупным химическим заводам и другим опасным производственным объектам? Общественность пришла к осознанию недопустимости участия нашей страны в какой–либо крупной войне. Усилились антивоенные настроения в стране. Возрастало давление на руководство государства с требованием вывести советские войска из Афганистана. Я бы сказал, изменилась душа нашего народа, стал мягче к добру, человечнее, более раним его характер. Советским людям стали более близкими общечеловеческие ценности, стремление решать международные проблемы мирными средствами. Совершенно очевидно, что все это теперь должно было учитывать и политическое и военное руководство нашей страны. Задумались, видимо, над будущим человечества и своих народов в связи с чернобыльской трагедией и правительства других стран. Большим уроком не только для советского народа, но и для всего человечества стала эта авария. Но, видимо, и это еще далеко не все. Последствия этой трагедии советского народа для развития международной обстановки и внутреннего положения нашей страны будут проявляться и дальше. Их предстоит еще изучать и анализировать, делать из них выводы.

* * *

События вокруг Чернобыля выбили во многом из колеи на полтора–два месяца политическое и военное руководство страны. В определенной мере задержался процесс выработки крупных военно–политических решений. Пожалуй, лишь с конца июня, и то только в основном, вошла в нормальный ритм дальнейшая разработка новой внешней политики и новой военной доктрины. В то же время чернобыльская авария дала дополнительный импульс этому процессу, особенно на центральном направлении борьбы за предотвращение ядерной войны, прекращение гонки вооружений и разоружение.

Между тем советско–американские переговоры в Женеве по ядерным и космическим вооружениям к августу 1986 года зашли в тупик.

Советский Союз и США по–прежнему придерживались разных позиций, по крайней мере по четырем фундаментальным вопросам, не договорившись по которым продвигаться дальше было невозможно.

Во–первых, СССР твердо стоял на том, что радикальные сокращения стратегических наступательных вооружений возможны только при условии строгого выполнения обеими сторонами Договора по ПРО в том виде, как он был подписан в 1972 году, то есть чтобы система ПРО страны ни в СССР, ни в США не создавалась, а США фактически добивались права на создание системы ПРО страны путем осуществления своей программы СОИ.

Во–вторых, Советский Союз настаивал на том, чтобы под сокращения СНВ на 50% подпадали и средства передового базирования США, поскольку в силу своего географического размещения эти средства способны, как и СНВ, достигать советской территории; американская же сторона вообще не считала ядерные средства передового базирования предметом переговоров в Женеве.