Бранко Лазич: Исторический очерк: Никита Хрущев, Доклад на закрытом заседании XX Съезда КПСС

Доклад на закрытом заседании никогда не был напечатан в коммунистической прессе, и тем не менее своим существованием он оказал огромное влияние на все коммунистическое движение. Перефразируя слова Маркса и Энгельса, можно было сказать в 1956 году: «Призрак преследует коммунизм, призрак доклада Хрущева»!

Трудно и даже невозможно найти в истории еще один пример человека, который сначала был бы столпом государственной системы, ее центральным лицом — и затем бы стал ее основным обвинителем. Бертрам Д. Вольф был совершенно прав, когда писал в 1957 году в комментарии к докладу: «Этот документ, вероятно, является самым важным из всех, которые когда-либо появлялись в коммунистическом движении… Это наиболее убедительная обвинительная речь против коммунизма, когда-либо сделанная коммунистом, речь против всей советской системы, когда-либо произнесенная советским руководителем» {38} 38 Bertram D. Wolfe. «Khrushchev and Stalin’s Ghost». New-York 1957, p. 67. . И такова уж судьба «первой социалистической страны в мире», что она всегда последней узнает и литературные, и политические произведения, написанные на ее родной почве: «Завещание» Ленина пролежало более тридцати лет, прежде чем было напечатано; доклад Хрущева по-прежнему ожидает печати, так же, как и «Доктор Живаго» и произведения Солженицына.

Доклад Хрущева на закрытом заседании обладает тремя характерными свойствами: это наиболее разоблачительный из всех документов, которые были напечатаны об истории советской России за последние тридцать лет; к тому же, он наиболее краткий, что не такое уж частое свойство для системы, в которой еще стойко хранится вера «в переход количества в качество»; и наконец, из всех документов его наиболее тщательно прячут под спуд, по мере того как удаляется год двадцатого съезда.

Для того, кто хочет понять советскую действительность, а не ее идеологию и бесчисленные заявления вождей, доклад на закрытом заседании, безусловно, является наиболее поучительным документом, во всяком случае, для тридцатилетнего периода советской политической истории. В разнообразных версиях, представляющих историю компартии СССР (сегодня их не менее 12-ти), мы не прочитаем ни слова правды: в них даны различные фальсификации, от одного фазиса к другому, от одной генеральной линии к последующей. Та доктрина, которая была разработана Лениным в его книге «Государство и Революция», еще до захвата власти большевиками, столкнувшись с реальностью, лишь со всей убедительностью показала бездну, существующую между идеологическими намерениями Ленина и действительным завершением советской системы. Программа коммунистической партии Советского Союза, названная в год своего появления в 1961 году «Коммунистическим манифестом XX века», уже давным-давно фактически позабыта. Конституция 1936 года, названная «сталинской» и «самой демократической в мире», с самого первого дня своего появления никогда не исполнялась; и сама советская философия является плодом таких же «аппаратчиков» и чиновников, какие занимаются животноводством в Казахстане или полезными ископаемыми.

До публикации доклада на закрытом заседании сталинскую систему и самого Сталина защищали и прославляли все коммунистические партии мира (за исключением югославской), широкие круги прогрессистской интеллигенции, представители буржуазной элиты (политики, социологи, историки), которые тем самым стремились быть «объективными». Всем им доклад Хрущева нанес окончательный удар. После публикации его никто уже не решался писать, как раньше. (Шок был столь значителен, что в сентябре 1975 года коммунисты и их соратники, отмечая сорокалетие со дня смерти Анри Барбюсса, совершенно обошли молчанием его книгу о Сталине, полную дифирамбов по адресу вождя.) После появления доклада Хрущева возникают две силы, которые, в свою очередь, пытаются сорвать покров с советской действительности: это — «гошисты» (левые), в особенности начиная с 1968 года, и Александр Солженицын, вместе с русскими инакомыслящими. Результат воздействия этих двух сил уже сейчас налицо: никто уже не осмеливается защищать как прежде советскую коммунистическую догматику, — даже французские коммунисты.

Существует некая взаимодополняемость между докладом Хрущева на закрытом заседании и «Архипелагом ГУЛагом»: если первый является документом наиболее убедительным о страданиях коммунистов (но не народа!) во времена Сталина, то второй — наиболее убедительный документ о страдании всего народа (но не коммунистов!) во времена и Ленина, и Сталина. Все эти преступления были совершены Сталиным и были известны задолго до появления доклада на закрытом заседании, но лишь после публикации доклада они стали восприниматься всеми как таковые. То же самое можно сказать о концентрационных лагерях в СССР, которые существуют уже в этой стране свыше полвека, но Запад осознал это лишь после «Архипелага ГУЛаг». В первом случае для этого потребовался «номер один» советской компартии, во втором — «номер один» современной русской литературы. Доклад на закрытом заседании лишил советский коммунизм его идеологического иммунитета; «Архипелаг ГУЛаг» лишил его иммунитета морального. На медали, которую следовало бы выбить в честь советского социализма, на одной стороне значилась бы формула Ленина: «Коммунизм есть советская власть плюс электрификация всей страны», а на другой: «Коммунизм — это доклад Хрущева на закрытом заседании на двадцатом съезде плюс „Архипелаг ГУЛаг“»!