Йозеф Бодански - Талибы, международный терроризм и человек, объявивший войну Америке

К середине 1980-х годов Афганистан стал как магнитом притягивать воинственных исламистов во всем мире. В начале 1980-х египетские и другие исламистские группы очень быстро сделали Пешавар своей штаб-квартирой в изгнании. В результате крепнущего сотрудничества между ними они основали «международную организацию джихада», используя Пакистан и Афганистан как плацдармы для своих операций за границей. К примеру, один из первых офисов открыл в 1984 году доктор Айман аль-Завахири— для исламистского движения под руководством Аббуда аль-Зумура — подполковника египетской военной разведки и старшего боевого командира подпольного исламского джихада, который был арестован накануне убийства Садата. Завахири бежал из Египта в середине 1980-х, во время антиисламистских чисток, проводимых президентом Мубараком, который пришел к власти после убийства Садата. В настоящее время Завахири — ближайший товарищ бин Ладена и старший боевой командир его «движения». Представители этого первого поколения иностранных добровольцев в Афганистане, искренне преданные бин Ладену, составляют теперь руководство и высшее командование исламистского террористического движения. А египетскому контингенту моджахедов предстояло еще сыграть важнейшую роль в начале 1990-х, в поднятии волны терроризма на Западе.

В начале 1980-х годов ситуация изменилась как в Пакистане, так и в Афганистане. Практически сразу после вторжения Советы перехватили военную инициативу и не выпускали ее из рук вплоть до вывода советских войск в 1989 году. Сопротивление никак не помогло помешать советским частям делать в Афганистане все, что им заблагорассудится. Профессор Бархануддин Раббани — в то время лидер одной из крупнейших организаций сопротивления «Джамия-и-Исла-ми Афганистан» — признался в 1982 году, что «Советы чувствуют себя в Афганистане уютно». Правительство Зия-уль-Хака сочло, что ситуация в Афганистане угрожает жизненно важным интересам Пакистана и стало активно поддерживать афганский джихад. С той поры сложная и отлаженная машина МБР (пакистанской разведки), спонсирующей терроризм (в основном против Индии) с 1970-х годов, стала использоваться для поддержки афганских моджахедов.

К середине 1980-х годов Исламабад уже имел доказательство стратегической ценности подрывной деятельности — благодаря своему длительному финансированию сикхских террористов и подрывной деятельности против Индии. В 1985–1986 годах, вместе с повышением количества и качества поставляемого МБР оружия, сикхский терроризм в Пенджабе и во всей Индии стал гораздо воинственнее и радикальнее. Среди новшеств, стоявших на вооружении возрожденного терроризма, были сложные техники изготовления бомб — те же самые, что использовались афганскими моджахедами. Эскалация сикхского терроризма была обусловлена хорошей подготовкой, которую получали террористы сепаратистского движения Дал Хале в лагерях афганских моджахедов. Весной 1985 года сикхские «стажеры» были убиты во время советского налета на учебный лагерь в Пактии (восточный Афганистан), а документы Дал Хале были изъяты.

Но учебные лагеря не принадлежали афганским моджахедам — они были созданы пакистанской разведкой. В начале 1980-х Исламабад решил использовать растущую поддержку — политическую, военную и финансовую, — которую Пакистан теперь получал от Запада, чтобы помочь афганскому джихаду и таким образом решить свои собственные стратегические задачи. МВР использовала быстро развивающуюся и щедро финансируемую учебно-материальную базу афганских моджахедов как прикрытие для спонсирования и поддержки других повстанческих групп, занятых подрывной деятельностью в Индии.

Перед Исламабадом стояла неотложная задача установить жесткий контроль над различными подрывными и террористическими группировками, которые МБР собиралась разбросать по всей Южной Азии, от Афганистана до Индии, как отряды местных моджахедов. МБР воспитывала командиров и лидеров, которых она могла контролировать, и наделяла их высокими полномочиями в их организациях. МБР отработала этот процесс создания послушных национальных организаций моджахедов в начале 1970-х на организации «Хизб-и-Ислами», возглавляемой Гулбаддином Хекматияром — беспощадным афганским головорезом, поддерживающим контакты как с МБР, так и с советской разведкой. В 1980-х годах Исламабад представлял «Хизб-и-Ислами» как передовой отряд афганского джихада, чтобы последний получил как можно больше иностранной помощи — как оружием, так и деньгами. Исламабад не скрывал, что в этой циничной игре он печется лишь о собственных интересах — сам президент Зия-уль-Хак признавался, что «именно Пакистан сделал Гулбаддина Хекматияра афганским вождем».