Йозеф Бодански - Талибы, международный терроризм и человек, объявивший войну Америке

Но эти обязательства перед исламистским джихадом не решали проблему «переворота». Мало того, что Бхутто отказывалась обсуждать тему «заговора» с верховным командованием, так еще ее приверженцы — в частности министр обороны Афтаб Шаб Мирани, — в середине ноября начали вторую волну «разоблачений заговора». На сей раз было заявлено, что заговорщики — теперь их было лишь тринадцать, — действительно собирались убить Бхутто, президента Легари, других видных деятелей, а также все верховное командование. Приверженцы Бхутто начали требовать для «заговорщиков» гражданского суда и тяжкого наказания.

В то же время исламисты из МВР и армии предоставляли исламистскому руководству в Пакистане «убедительные доказательства» того, что эти аресты были спровоцированы США. «Четыре месяца назад ЦРУ предоставило правительству Беназир список офицеров-исламистов. Аресты офицеров пакистанской армии есть часть американского заговора», — объяснял высокопоставленный чиновник-исламист. Согласно некоторым пакистанским источникам, связанным с МВР и армией, в середине ноября многие сочувствующие исламизму старшие офицеры были искренне убеждены в том, что «обвинительные» доказательства против их арестованных коллег были сфабрикованы ЦРУ и что Бхутто приказала арестовать их, дабы угодить Вашингтону. В конце ноября высокопоставленные политики будут уже открыто повторять эти утверждения. К примеру, Шахибзада Фазал Карим из «Джамиат-уль-Улема-э-Пакистан» (группа Ниязи) заявлял: «Я могу с полной уверенностью сказать, что аресты офицеров — часть того же американского заговора, когда ЦРУ составило список офицеров-исламистов».

Согласно пакистанским источникам, связанным с МВР, именно на этой стадии — в середине ноября 1995 года — руководители МВР решили, что необходимо показать Беназир Бхутто, кто в доме хозяин. Они решили потрясти ее и показать свои «возможности» — но так, чтобы не участвовать ни в каком заговоре и чтобы их даже нельзя было обвинить в политическом противостоянии. Лучшим решением было предоставить дружественным арабам выбрать мишень по своему усмотрению — но обязательно в самом центре Исламабада. Они были уверены, что их знак будет понят.

Косвенные улики указывают на активное содействие МВР. Накануне взрыва многие арабские «афганцы», проживавшие в лагерях МВР в районе Пешавара, были предупреждены — они ушли через границу в Афганистам. Там они были в безопасности в случае возможных облав в Пакистане — хотя после взрыва пакистанские власти произвели лишь символический арест тринадцати египетских ученых, уезжающих из Пакистана после участия в религиозном съезде. Министр внутренних дел Бабар признал, что эти египтяне «были допрошены в аэропортах, и после «проверки» им будет дозволено покинуть страну». Был задержан лишь один из них — по подозрению в доставке денег террористам. В конце ноября египетская разведка подтвердила, что главные участники взрыва в египетском посольстве благополучно бежали в Афганистан, где пребывали под защитой «Хизб-и-Ислами», штаб-квартира которой находилась в Самар-Хейле, возле Джелалабада.

Тем временем МВР воспользовалась помощью своих арабских союзников, чтобы обнародовать протест исламистов против политики Бхутто. 21 ноября «Исламский джихад» при посредстве Каира опубликовал большое заявление, в котором пояснялось, что объектом гнева организации в равной степени являлись и правительство Бхутто, и правительство Мубарака. В заявлении подчеркивалось, что операция была «ясным посланием светскому пакистанскому правительству: если оно будет и дальше сотрудничать с египетским правительством, которое борется с исламом в Египте… и поддерживать Индию в войне с Кашмиром, то его ждет только крах. Пакистанскому правительству не следует думать, что оно имеет дело со слабыми, беспомощными людьми. Эти невинные люди, несмотря на их слабость, обладают тем, чего нет у Америки и у всех прислуживающих ей правительств, — верой во Всемогущего Аллаха и готовностью умереть ради Него». В заявлении Исламабад резко критиковался за то, что он предал исламистов — арабов, афганцев и пакистанцев — после того, как они спасли Пакистан от советского вторжения и сохранили ислам: «В награду они получили от светского пакистанского правительства черную неблагодарность и были выданы своим правительствам, и теперь они изнывают от пыток, притеснений и дурного обращения». Завершалось заявление клятвой продолжать усиливать вооруженную борьбу против всех врагов исламистского движения во всем мире.