Алексей Меняйлов: Сталин: посвящение волхва

Итак, чтоб ы освободить участника эстафет ы духа от страха смерти, мало его предрасположенности, ему необходимо попасть на границу со смертью — и главное преб ы вать на ней достаточно длительное время.

Прежде чем мы как следует гульнём в одной умозрительной концепции, определимся с оправданностью некоторых ситуаций, в которых допустимо обрекать другого человека на смерть. Возьмём разведку боем. Допустим, неясно можно ли пос ы лать в бой дивизию: нет ли ловушки, обустроенной противником заранее. Пошлёшь разом всю дивизию — могут в ловушке перебить всех, а толку не будет. Поэтому в разведку боем в ы явить скр ы т ы е огневые точки противника отправляют роту (сто человек). В ы сока вероятность, что их, если ловушка всё-таки есть, перебьют почти всех. На верную смерть посылаешь. А рядом очередной Вайнштейн кривляется с обычной песней о ценности каждой человеческой слезинки — и руки потирает характерным движением жулика и вора, от действий которых погибает больше, чем от штыков.

Итак, пос ы лать или не пос ы лать? Нравственно или безнравственно? Оправдано или не оправдано?

Однако, пос ы лая почти на верную смерть сотню, спасаешь т ы сячи. Оправдано? По мне, так оправдано. И сам бы и послал, и сам пошёл б ы , если бы послали.

Жизнь — это всегда выбор между двумя плохими решениями. Не между плохим и хорошим, а между двумя плохими — иначе вообще бы не б ы ло на земле зла.

Возьмём ещё один знаком ы й пример. Вы в лодке кормчий, с вами десять человек ваших детей, начинается шторм, лодка перегружена, чтоб ы спастись хотя бы некоторым, надо одного в ы бросить за борт. Сами в ы броситься не можете, потому что только вы способн ы лодкой управлять. Что делать: в ы брас ы вать или нет? Южане об ы чно начинают стенать: ах, пусть будет, что будет, убивать ребёнка, тем более своего — плохо. Дескать, на всё воля Божья, не в ы брошу. Дескать, я не убийца. Дескать, гуманист. Убийца т ы , гуманист. Сволочь, убийца. Не кривляйся.

У северян всё мужественней: в ы брошу.

Оба варианта плохие.

В первом случае погибнет один ребёнок, в другом — десять. Но третьего не дано. (Вернее, третий вариант есть: в ы бросить пятер ы х, хотя достаточно и одного — но этот вариант уж совсем из области патологии, поэтому рассматривать его не будем.) Итак, деятельность всякого Кормчего, даже Великого Кормчего — это всегда в ы бор между двумя плохими вариантами. Кто этого не понял, пока ещё не в ы брался из братской могил ы жидовских дурилок.

Сделаем следующий шаг. Без гения великую Войну не в ы играть. В той же Великой Отечественной речь шла об уничтожении нескольких «неполноценн ы х» с точки зрения копрофила Гитлера народов. Сколько жизней из спасаем ы х народов оправданно отдать за явление гения, котор ы й в ы играет войну? Из 160-миллионного народа?

Миллион?

Два?

Десять?

Сто?

На оправданность миллиона согласны все. Но почему не десяти? Или не ста? Можете ругать меня сколько хотите, я согласен на сто. И даже на сто пятьдесят. Сто шестьдесят потерять хуже, чем для в ы живания десяти пожертвовать ста пятьюдесятью.

Согласно «закону цены» за гения надо заплатить — и никуда от этого не деться.

Врача хочется допустить к хирургической операции только оп ы тного, у неопытных под ножом, б ы вает, гибнут — но оп ы тн ы й непременно должен пройти через оп ы т неоп ы тного.

И ещё. Всесильн ы х людей нет. Даже Сталин б ы л ограничен в своих возможностях. Например, он не мог отменить закон ы гравитации. А ещё он никакими усилиями и затратами не мог превратить жида в личность. И даже поджидающего далеко не всякого. А раз так, то Сталин никак не мог добиться того, чтоб ы в ОГПУ работали только мудрые, волхвы. Необходимого числа мудрых просто не б ы ло. А жидва, исп ы т ы вая ненависть к неугодникам , непременно всякими правдами и неправдами отправляла их в ГУЛАГ. Без карательн ы х органов Сталин обойтись не мог: ни одно из государств не в состоянии обойтись без систем ы , которая бы ограничивали порочные наклонности народа.

Ин ы ми словами, необходимость систем ы ограничения ярких форм порока (убийства, наркобизнес и т. п.) при поджидающих работниках ОГПУ непременно порождала поток неугодников , порой безвинн ы х, отправляем ы х в ГУЛАГ. Сталин не мог физически отследить справедливость всех приговоров. Многих Сталин спас из лагеря (об этом сказано в сотнях мемуаров, достаточно б ы ло талантливому человеку, не жиду, поручиться за осуждённого