Рута Ванагайте - Свои. Путешествие с врагом

К сожалению, если это и происходит, то крайне медленно и во многом хаотично. Как минимум десяток литовских военных преступников, многие годы скрывавшихся в США, после того как их разоблачили и выслали из страны, вернулись в Литву, однако никто так и не стал расследовать их злодейства. Бывший шеф полиции Вильнюсского округа Александрас Лилейкис и руководивший двумя подразделениями литовской тайной полиции Казис Гимзаускас, в конце концов, под давлением США, Израиля и международных еврейских организаций, были привлечены к ответственности и предстали перед судом, но к началу расследования они были уже настолько стары и больны, что понести наказание попросту не могли. Сотрудничавший с тем же литовским гестапо Альгимантас Дайлиде был приговорен к пяти годам тюрьмы, однако судьи позволили ему не отбывать срок, поскольку он должен был ухаживать за тяжелобольной женой. Одновременно литовский парламент принял закон, позволяющий привлекать к уголовной ответственности подозреваемых в геноциде независимо от состояния их здоровья (в крайних случаях им разрешалось давать показания по видеосвязи), однако, как уже говорилось, иногда кажется, будто государственные власти скорее стремятся произвести благоприятное внешнее впечатление, а не заслуженно покарать нацистских пособников.

На этом фоне обескураживающе несправедливой представляется развернувшаяся в 2006 году кампания против нескольких “еврейских советских партизан”, которым инкриминировали военные преступления против мирных литовских граждан. Она сопровождалась травлей в националистических масс-медиа, где Ицика Арада, Фаню Бранцовскую, Рахиль Марголис и Сарру Гиноите, которым удалось уцелеть только потому, что они бежали в партизанские отряды, безнаказанно клеймили “убийцами”. Ирония состояла в том, что один из обвиняемых, Ицик Арад, известный израильский историк Холокоста, возглавлявший мемориальный и исследовательский центр Яд ва-Шем, в те годы состоял в международной межгосударственной исторической комиссии, расследующей преступления нацистских оккупантов. В конце концов, обвинения не подтвердились, дело заглохло, но обнародованные в тех же националистически ориентированных СМИ просьбы о разоблачительных свидетельствах вынуждают опасаться, что его могут возобновить в любой момент. Показательно также, что ни одной из оклеветанных женщин по сей день не принесены официальные извинения.

Подобные странности можно наблюдать также в подходе к реабилитации жертв советского режима, предполагающей, кроме прочего, денежные выплаты репрессированным. По закону, принятому 2 мая 1990 года, те, кто “участвовал в геноциде”, реабилитации не подлежат, но, в действительности, десятки человек, причастных к уничтожению евреев, были признаны невинно пострадавшими и получили соответствующую моральную и материальную компенсацию. Для расследования подобных случаев правительство Литвы, по нашему настоянию, создало совместную израильско-литовскую комиссию, мы договорились о принципах ее деятельности, но, к сожалению, сработаться нам не удалось: местные власти зачастую не выполняли своих обязательств и мешали усилиям комиссии. В конце концов, они сочли за лучшее разбирать подобные дела без вмешательства извне, так что возможности понять, насколько тщательно и беспристрастно расследуется каждый случай, у нас практически нет.

Есть немало вопросов и к деятельности литовского государственного Центра исследования геноцида и сопротивления жителей Литвы. Он был создан для изучения, прежде всего, преступлений коммунистического режима, а также антисоветского сопротивления, но в нем также ведется серьезная исследовательская работа по истории Холокоста. В частности, сотрудники Центра анализируют свидетельства о спасении евреев и обладают правом представлять к учрежденной правительством Литвы награде “Крест за спасение жизни”. (Заметим, что, по нашему мнению, литовские критерии определения праведников во многом отличаются от разработанных мемориалом Яд ва-шем, который первым начал присваивать это высокое звание.) Кроме того, Центр помогает разыскивать и привлекать к ответственности литовских коллаборационистов. Несколько лет назад ему было поручено, в ответ на обнародованные Иосифом Меламедом, главой Ассоциации литваков в Израиле, имена двадцати трех тысяч литовцев, участвовавших в уничтожении евреев, составить собственный список. Он оказался гораздо короче – всего две тысячи пятьдесят пять имен. Вскоре после появления на сайте Центра его удалили раз и навсегда. Более того, насколько известно, никаких действий по отношению к людям, упомянутым в этом списке, государство не предпринимало: никто не потрудился узнать, живы ли они, достаточно ли крепки, чтобы предстать перед следствием. На наш взгляд, это позволяет предположить, что во многих случаях государство предпочитает умалчивать об исследованиях и документах, проливающих свет на историю Холокоста в Литве. Наконец, в деятельности Центра можно усмотреть попытки обелить тех национальных литовских героев, о которых доподлинно известно, что они участвовали в уничтожении своих еврейских соседей.