Андрей Константинов - Коррумпированный Петербург

Так с 1992 по 1996 годы питерские металлисты украли более 30 километров трамвайных и троллейбусных контактных проводов, что создало серьезные проблемы не только работникам «Горэлектротранса», но и обыкновенным пассажирам, периодически оказывавшимся перед необходимостью добираться по утрам от дома до ближайшей станции метро пешком.

А одно из питерских предприятий вывозило за границу весьма внушительных размеров толстые бронзовые плиты. Делалось это под липовый контракт с вымышленной немецкой фирмой, которая якобы заказала эти плиты для оборудования новых вывесок на всех улицах какого-то немецкого города!

В сентябре 1994 года работники некоего малого предприятия «Ленэкс» предъявили в Санкт-Петербургскую таможню документы на экспорт неких металлических частей застежек молний общей массой 20 тонн. При досмотре принадлежавшего «Ленэксу» контейнера работники грузового отдела Санкт-Петербургской таможни имели удовольствие лицезреть эти самые «части застежек молний» лично.

В контейнере стояли, плотно и аккуратно расставленные, 386 ведер из-под краски, до краев заполненные металлическими пластинами желтого цвета, заподозрить в которых «части застежек молний» можно было лишь при очень хорошо развитой фантазии.

Проведенная в лаборатории Северо-Западного таможенного управления экспертиза подтвердила, что в ведрах находится обыкновенный медный лом, то есть стратегическое сырье, экспорт которого облагался таможенными пошлинами, в отличие от экспорта готовой продукции, которой должны были стать «части застежек молний».

Говорят, эти «части» попали в «Ленэкс» с петербургского завода «Металлофурнитура», для которого они были ничем иным, как отходами производства цветных металлов. А чуть позже на территории завода произошел взрыв. Взрывное устройство сработало в машине главного инженера завода, вследствие чего он погиб…

А одна из первых попыток крупной контрабанды такого типа в нашей новейшей истории была предпринята в 1990 году неким господином Полюшкиным. Отсидев 10 лет за предыдущие подвиги, он в 1988-м вышел на свободу, а в 1989-м стал солидным бизнесменом – владельцем фирмы по разведению ценных пород рыб.

Для более успешного развития этого блестящего начинания Полюшкин придумал ноу-хау – тральщик со специальными приспособлениями. В качестве приспособлений использовались мельхиоровые цилиндры, по 20 килограммов каждый. Таких цилиндров было несколько десятков, и стоили они неимоверно дорого.

Предполагалось, что когда тральщик плывет по поверхности океана, цилиндры катятся вслед за ним по дну, поднимая рыбу, и тем самым увеличивая улов! Понятно, что если бы цилиндры были не мельхиоровыми, а, скажем, чугунными, ничего бы не получилось! За это блестящее изобретение Полюшкин получил 13 лет лагерей и умер на четвертом году от туберкулеза.

Говорят, на заре своего творческого пути герой «Воркутинского транзита» Михаил Алексеевич Сергиенко был весьма дружен с господином Полюшкиным. В частности, ноу-хау с мельхиоровыми цилиндрами должно было принести кое-что и Михаилу Алексеевичу, потому как не обошлось без его участия.

Вообще, такой контрабандный механизм был придуман российскими мошенниками довольно давно. Еще в XVII веке русские купцы скупали на шведских мануфактурах медные листы, скатывали их и вывозили в Россию под видом медных труб, добросовестно платя за это положенные таможенные пошлины.

Хитрость заключалась в том, что в то время шведское таможенное законодательство также поощряло выход отечественных промышленников на мировой рынок. Потому таможенные пошлины на вывоз готовых изделий были существенно ниже, чем таможенные пошлины на вывоз стратегического сырья. Понятно также, что медные листы сами по себе стоили дешевле, чем спаянные из них трубы. Так что скручивая эти листы и вывозя их под видом труб, русские купцы выигрывали дважды – на уменьшении пошлин и на дешевизне продукта.

Одно из самых основных звеньев любого контрабандного канала – так называемое «окно».

«Окно» – это тот период времени, когда таможенный пост «открыт». А «открыт» он, когда на дежурство заступает купленная смена. Для контрабандистов чрезвычайно важно стабильное поступление цветных металлов, – чтобы ни одно «окно» не пропало зря, надо успеть вовремя.

На каждое из «окон», которыми пользовались «тамбовские металлисты», были завязаны свои эмиссары – представители оптовых покупателей контрабандных российских металлов. В описываемое нами время в Петербурге были собственные эмиссары у Асты, у Кеси и у некоторых других иностранных коммерсантов, проявлявших интерес к российскому металлическому бизнесу. Они сидели в своих офисах в Петербурге и поддерживали постоянную связь с «контролерами» – людьми, обеспечивавшими безупречную работу «окон» на местах. Одним из таких «контролеров» был, кстати, парень на шикарном белом «мицубиси», отвечавший за «окна» на таможенных постах Себежской таможни, который обеспечивал прохождение за границу «металла под обувью» и принадлежавшей Льву Савенкову икры.