Прудник Васильевич - Генезис символа «холокост» и будущее государства Израиль

Интернет — это в первую очередь неконтролируемый обмен информацией. В сети Интернет сегодня можно найти не только книги Дэвида Дюка, но и множество книг других «ревизионистов». Причем закрытие любого Интернет-ресурса, на котором размещены «запрещенные» книги, приводит к появлению нового ресурса, с тем же набором книг.

Данное явление привело к тому, что во многих локальных Интернет — сообществах авторитет «ревизионистов» упал, так как суд стал рассматриваться как некая рекламная акция, предшествующая массовому распространению книги. Более того, изменился формат восприятия судебных преследований «ревизионистов». Данные преследования стали рассматриваться как технологическое доказательство того, что масштабы холокоста действительно сфальсифицированы, а преследование «ревизионистов» призвано скрыть правду.

Таким образом, всемирная сеть Интернет стала де-факто мощнейшим ресурсом, последовательно разрушающим сферу обитания символа «холокост». Интернет «гасит» символ «холокост».

События мая 2007 года в Эстонии ввели форматы пересмотра итогов Второй мировой войны в фокус общественного внимания. Беспристрастный анализ позволил ряду аналитиков на постсоветском пространстве прийти к выводу, что толчком к переходу в активную фазу пересмотра итогов Второй мировой войны стало письмо президента США Дж. Буша президенту Латвии Вайре Вике-Фрейберге. Ключевой символ в послании Дж. Буша — «оккупация».

В Эстонии «Бронзовый солдат» в центре Таллинна был официально объявлен властями «символом оккупации». Европейский интеллектуал Бруно Гроппо считает, что соответствующие настроения властных элит в Польше, странах Прибалтики, Грузии, Украине — это следствие «психологических травм» предшествующего исторического периода:

«Это показывают примеры Австрии и Италии; быть может, это касается многих наших союзных республик, ныне независимых государств, у которых есть нечто, что они определили на роль внешнего палача».

Грубо говоря, Россия — это «внешний палач» для стран Прибалтики, Польши, Украины и Грузии.

Таковы гримасы исторически запоздалого нацбилдинга. Но о каком нацбилдинге можно говорить в начале ХХI века, когда процесс экономической глобализации принял такие формы, что практически невозможен бескризисный выход в новую фазу развития человечества. Главное противоречие современности, пользуясь терминологией Л.Туроу, это «хрупкое равновесие» между государствами-нациями и транснациональными корпорациями. Причем страны-новоделы абсолютно не готовы к столкновению с грядущими переменами. Они заняты изживанием собственных комплексов. И в рамках данного процесса и закладываются основы «мягкого» холокоста.

Не является большим секретом, что контроль со стороны национальных государств над углеводородными ресурсами является важнейшим препятствием на пути дальнейшей глобализации. Иногда это противоречие называют «война за всю мировую нефть». В рамках данного взгляда на реальность нацбилдинг в постсоветских странах — новоделах — это процесс, препятствующий экономической глобализации. Национальные элиты, сохраняя контроль над определенными территориями, стремятся эксплуатировать ресурсы территорий и собственного народа в своих личных интересах. Они заинтересованы в неустанном торможении процесса экономической глобализации.

Утопическая концепция «800 государств» — это и мечта национальных элит и концептуальный формат для «мягкого» холокоста. Экономическая основа «мягкого» холокоста заключается в том, что конкретные финансовые ресурсы потекут либо в карман национальных элит, либо в карманы лидеров глобального капитала. Это заставляет нас вспомнить то, что сегодня сознательно выводится из фокуса общественного внимания. Приход Гитлера к власти в Германии разрешил известный конфликт между банковским капиталом и промышленным лобби. Фраза Круппа: « Мы наняли господина Гитлера» , — косвенно подтверждает экономические основы победы национал-социалистов в Германии в 30-е годы прошлого века.

Российский философ А.Неклесса отметил следующее: «Помимо общей диспозиции, по-своему толкующей события ХХ столетия, — существенно раздвигая при этом смысловые ретроспективы века, поставившего ряд «экспериментов», включая опыт ГУЛАГа и Холокоста, Дрездена и Хиросимы, Пол Пота и Руанды. Но можем ли мы с уверенностью ответить на вопрос, символами или эскизами чего эти события являются? Способны ли мы, хотя бы отчасти, представить себе природу и форму гипотетичного «глобального Холокоста»? Представляется, что «мягкий холокост — это потаенный путь к глобальному холокосту.