Нил Стивенсон - В начале была командная строка

Взятая в целом фреска — очень красивая часть работы. Очевидно это не — старинные индийские руины, и какому-то человеку или людям принадлежит честь их создания. Но нет их подписей в заповеднике Магараджи в Мире Диснея. Нет подписей на чем-нибудь, из-за того, что это может разрушить общий эффект, если прописать длинные строки массовки на каждом искусственно состаренном кирпиче, типа как это делают в титрах фильмов Голливуда.

Среди авторов Голливуда, Дисней имеет репутацию в натуре злой мачехи. Не трудно видеть почему. Дисней рубит капусту на ниве полной иллюзии — волшебного зеркала, которое отражает изнанку мира лучшей, чем она есть по жизни. Но автор буквально говорит с его или ее читателями, не просто создает среду или преподносит им нечто, чтобы на него посмотреть; но как интерфейс командной строки открывает более прямой и явный канал от пользователя к машине, чем ГИП, так же это происходит со словами, автором, и читателем.

Слово, в итоге, — всего лишь система кодирования мыслей — всего лишь посредник, который незаменим, который отказывается растворяться в поглощающем потоке электронных носителей (более богатые туристы в Disney World носят футболки с напечатанными именами знаменитых дизайнеров, поскольку сам дизайн может быть бутлегирован (неправомерно скопирован, то ись, украден — прим. перев.) легко и безнаказанно. Единственный путь, чтобы создавать одежду, которая юридически не может быть бутлегирована, это напечатать на ней защищенные авторским правом и оформленные как торговые марки слова; как только вы предприняли этот шаг, одежда сама по себе не имеет значения, и в отношении футболок это так же хорошо, как и с чем-либо еще. Футболки с дорогими словами на них — теперь отличительный признак высших слоев общества. Футболки с дешевыми словами, или без слов совсем — для коммунаров).

Но эта особенная ценность слов и письменной коммуникации должны играть ту же роль в продукции Диснея, как граффити на стене в волшебном зеркале. Так как Дисней осуществляет свою коммуникацию в основном, не прибегая к словам, то о словах обычно никто не плачет. Некоторые более старые приобретения Диснея, как например, Петька ПэнЪ, Винни Пых, и Алиска в Стране Чудиков, родом из книг. Но авторские имена редки, если вообще упоминаются, и вы не можете купить оригиналы книг в диснеевском типа маазине. Если б могли, они бы все показались вам старыми и странными, подобно очень плохими набросками более чистых, более подлинных версий Диснея. По сравнению с более поздней продукцией, подобно Красотке с Чудовищем (эрот. триллер — прим. перев.) и Мулану (транс — недоум. перев.), кины Диснея, основанные на этих книгах (особенно Алиска в Стране Психов и Петька ПэнЪ, улеты по-над гнездом) кажутся лихо закрученными, и ваще не подходящими для детей. Это само собой разумеется, поскольку Лева Кэрролл(офф) и Джи Ми Барри(к) были весьма прикольные чуваки, и такова природа письменного слова, что их персональные тараканы вылазят сквозь все слои Диснефекации (авторский словец Нила, жвучит, как сатирная аллюзия на пардон, дефекацию, если принять, что мир книг богаче экранных поделок, и диснефицированные версии, в натуре, делают детЯм, бебикам и прочим ребёнкам фронтальное обрезание мозгов — прим. перев.) подобно рентгеновским лучам через стену. Вероятно из-за этого большого западла, Дисней, кажись, перестал покупать книги вообще, и теперь находит свои темы и символы в народных преданиях, которые играют значение лапидарног, состаренного качества типа древних кирпичей в Развалинах Магараджи.

Если мне позволят рискнуть широким обобщением, большинство людей, которые идут в Disney World, имеют нуль интереса к усвоению новых идей из книг. Это звучит язвительно, но слушайте у них нет сомнения в своем праве получать идеи в других формах. Disney World набит сигналами окружения, и гиды в Зверском Королевстве могут [Д-ОООО-ЛГО] ездить по вашим ушам за биологию.

Если бы вы попали в ихний туристический дом, вы могли бы найти предметы искусства, но это было бы безликое типа народное искусство, которое продается в диснеймировских Афро- и Азиато-заточенных маазинах. В общих чертах они только кажутся удобными, как средства, которые отмечены большим возрастом, огромной популярностью, или ими обоими сразу.

В этом мире, художники подобны анонимным неграмотным каменотесам, которые создавали большие соборы Европы и затем легли в безымянные могилы на церковном дворе. Собор в целом грозен и гнетет угрозой, возможно поскольку, мы не просекаем, кто его построил. Когда мы проходим через него, мы общаемся не с отдельными каменотесами, но с целой культурой.