Андрей Ястребов - Боже, спаси русских!

О «праведной земле» читаем в пьесе Горького «На дне». Собственно, мы узнаем о ней только одно: мысль о праведной земле поддерживает человека. Просто нужно знать, что такая земля существует – и все. Даже если ты сам до нее не дойдешь. Имена у нее могут быть самые разные. Беловодье. Китеж. Небесный Иерусалим.

Как до нее добраться? Существуют довольно-таки четкие инструкции. Где, к примеру, находится Беловодье? За морем, на неведомых островах, отвечает народная легенда. Путь в нее ведет через Казань, Екатеринбург, Тюмень, Бийск, вверх по реке Катуни в Юго-Западный Алтай до Уймонской долины и отсюда неведомыми горными проходами в «Китайское государство» и после 44 дней пешего странствия приводит к цели.

О Беловодье говорили и писали как о стране с беспечальной жизнью, свободной от повинностей и податей, от всякого гнета и насилия, без государственной власти и войск, где живут по законам «древлего благочестия». Легенда о Беловодье, возникнув в конце XVIII века, особенно активно распространялась сектой «бегунов». Крестьяне покидали насиженные места, оставляли свои дома, чтобы достичь Беловодья. Такие случаи кончались возвращением либо исчезновением беглецов. Может, и вправду находили самые упорные некую обетованную землю?

Мечта о праведной жизни воплощалась иногда в странничестве – самое наивное, полное трогательной веры и высоких чувств русское заблуждение. Искал русский человек когда-то «беловодскую землю», искал и ищет град невидимый «Китеж».

Древнерусское «Сказание о невидимом граде Китеже» понравилось не только старообрядцам, но и замечательному композитору Римскому-Корсакову своим мистическим настроением и стремлением к Царству Божию на земле. «Ой, беда идет, люди, ради грех наших тяжких!» – кается толпа китежан при известии о приближающихся врагах. Что может помочь? Молитва. Она спасает от нашествия Великий Китеж, который заволакивается светлым туманом. Чудо свершилось! Татары разбегаются с криком «Ой, велик... Ой, страшен русский бог!». Пропадает в лесной глуши пропойца, трус и предатель Гришка Кутерьма – это, как вы понимаете, воплощение всех отрицательных черт русского характера.

Наконец, к самому настоящему раю приближаются герои оперы – не поймешь, то ли в земном, то ли в посмертном существовании: «Смерть ли то приходит? Новое ль рождение?». Заключительная сцена оперы показывает преображенный Китеж в виде «русского рая»: поют волшебные птицы сирин и алконост, возвещая, что «время кончилось, – вечный миг настал». Вот она – цель русской дороги. Как сказал один русский монах: «Настоящая Россия она там, за горизонтом, у Бога, и мы все к ней идем. Наш дом не здесь...»

РУССКИЙ ЧЕЛОВЕК ГОВОРИТ: «ДАЙТЕ МНЕ ДОРОГУ, Я НАЙДУ, О ЧЕМ ПОДУМАТЬ»

Не случайно русская культура так любит американца Уолта Уитмена: «Пешком, с легким сердцем, выхожу на большую дорогу. Я здоров и свободен. Весь мир предо мною. Эта длинная бурая тропа ведет меня, куда я хочу...»

Почти здоров, отчасти свободен. Пространство забирается в легкие, переполняет радостью, и ты кричишь этой красоте: «Веди меня, куда я хочу!», – а в ответ раздается привычное: «Мать твою!»

Ну не все же русскому человеку ругаться матом. Ведь как хочется понять, что я, для чего мне новая кофемолка или палочки для еды?! Или для чего я кофемолке или палочкам для еды?!

У русского человека есть неиссякаемая способность копить все в себе: самооправдание, самообман, самовлюбленность, самобичевание. Упражняясь в моральной акробатике, он может целыми днями копаться в своей душе.

Вперед, эта длинная бурая тропа куда-то ведет.

Нужна мысль большая, та, которая и делает тебя человеком. Читатель, вспомни: уезжаешь ты на шашлыки – вот он, трепетный момент ожидания первой рюмки. Девчонки сладкие музыки захотели, ты ставишь CD, вот оно, чаемое мгновенье, – сейчас зазвучит... дай отгадаем... конечно же Стравинский. Обломалось?! Еще как! Потому что Стравинский не про нашу с тобой жизнь. Не про шашлыки, ни про девчонок сладких или кофемолку. Он про жизнь Стравинского. А про нашу с тобой жизнь – давай выбирать.

Про нашу с тобой жизнь, наверное, Пушкин. Тот самый. Даже из хрестоматии. Почти с молоком Марь Иванны.

Литература – это способ видения мира. Способ повернуться к себе самому лицом. Окунуться с головой в повседневную битву. Стараться увидеть скрытое... Спрятанное за пеленой реальности... в словах, наверное, Пушкина. Которые проникнут в саму сущность. В самую сущность каждого из нас.