Рой Медведев - Владимир Путин - Четыре года в Кремле.

Разрушилась и КПСС, а еще раньше — ВЛКСМ. Финансовые потрясения 1992 года разорили многих предпринимателей, миллионы граждан, а также сотни и' тысячи крупных предприятий. Однако многие банки и банкиры, напротив, обогатились, и они не спешили идти на помощь малоавторитетному и неумелому правительству Бурбулиса—Гайдара, Не пользовался авторитетом у «новых русских» и президент России Борис Ельцин, а тем более глава российского парламента Руслан Хасбулатов. Деньги, которые шли в руки банкирам той поры, были громадными, но с кем они должны были делиться?

Не удивительно, что уже тогда Ходорковский и его ближайшие друзья задумались над проблемой создания какого-то нового и удобного для них государства. Они не скрывали своих целей. В книге Михаила Ходорковского и Леонида Невзлина «Человек с рублем», которая вышла в свет еше в 1992 году, можно было прочесть следующие откровения: «Еше несколько месяцев назад мы считали за благо власть, которая не мешала бы нам, предпринимателям. Идеальным правителем в этом отношении был М. Горбачев. На том этапе этого было достаточно. Теперь, когда предпринимательский класс набрал силу и процесс этот остановить уже невозможно, меняется и наше отношение к власти. Нейтралитета по отношению к нам уже недостаточно. Необходима реализация принципа — “кто платит, тот и заказывает музыку”... Нам, предпринимателям, не нужно купленное правительство. Мы будем способствовать тому, чтобы путем демократических выборов к власти пришли те, чьи независимые интересы совпадают с нашими устремлениями. Такую власть мы и будем поддерживать и финансировать. Не справятся — последуют соответствующие шаги, направленные на то, чтобы у власти были сторонники предпринимательства».

Ход мыслей авторов — уже миллионеров, но еще не миллиардеров, был понятен. Но был и страх людей, чьи миллионы не имели легитимного происхождения. «Перед началом любого дела, — писали Ходорковский и Невзлин, — мы не можем избавиться от мерзопакостного ощущения, что вот-вот откроется дверь и мы услышим: “Бизнесмен? Пожалуйте в кутузку!”. И от скамьи подсудимых нас не убережет самый опытный адвокат: ибо и обвинитель, и судьи будут действовать в соответствии с нормами закона». 1

В 1993—1994 годах Михаил Ходорковский был уже хозяином не только двух десятков банков, главным из которых оставался «Менатеп», но и почти сотни промышленных предприятий и компаний. «Мы не инвестируем свои деньги в компании, — говорил Ходорковский одному из журналистов, — торговый оборот которых составляет менее пятидесяти миллионов долларов». 2Еще в конце 1994 года многие западные газеты и журналы, включая знаменитый «Форбс», с восхищением писали о молодом «смуглолицем магнате, одном из самых богатых людей в России, который управляет своим громадным конгломератом, сидя в роскошном кабинете, на полу которого лежит шкура уссурийского тигра». Впрочем, уже тогда Ходорковского сравнивали не только с Джоном Рокфеллером или Эндрю Карнеги, но и с Алем Капоне. 3

Залоговые аукционы 1996 года существенно пополнили состояние Михаила Ходорковского. Сущность залоговых аукционов 1996— 1996 годов весьма откровенно, но далеко не полностью объяснял их главный инициатор и организатор Анатолий Чубайс. «Нельзя не видеть, — говорил он, — разницы между российской эпохой 2003—2003 годов и эпохой 1995—1996 годов. Это разные миры и разные условия. В залоговых аукционах решалась одна-единственная задача: создание крупного капитала с тем, чтобы не допустить возврата коммунизма в России. Задача на 95% политическая и только на 5% — экономическая. Ее и решили с помощью залоговых аукционов, к процедуре проведения которых можно предъявлять справедливые претензии с точки зрения классической экономической теории. Но в стране была создана крупная частная собственность в сверхсжатые сроки». 4

Но ведь все победители залоговых аукционов уже были тогда самыми крупными и богатыми частными собственниками в России. Отдавая этим людям самые лакомые куски, которые все еще оставались в собственности государства, Ельцин, Чубайс и Черномырдин просто покупали лояльность и поддержку главных банкиров страны, и к этой сделке можно было бы предъявить претензии не только с точки зрения классического буржуазнокапиталистического законодательства. Нарушено было и российское законодательстве эпохи 1996—1996 годов. Основным приобретением «Менатепа» на залоговых аукционах стал контрольный пакет акций нефтяной кампании ЮКОС. Однако на Ходорковского смотрели тогда еще в первую очередь как на банкира, как на ведущего деятеля того режима «семибанкиршины», который на короткое время установился в стране. Мне уже приходилось писать раньше, что на вопрос одного из телеведущих, почему он, Ходорковский, стал банкиром, тот не задумываясь, ответил: «Деньги, они ведь такие красивые!". 5Когда биографы стали писать об увлечениях Ходорковского, мы могли узнать, что он большой любитель дорогих автомашин и быстрой езды (как и Брежнев). Еще он был владельцем самой большой в России коллекции портмоне или бумажников класса «люкс» из всех видов кожи — от свиньи и теленка до страуса, змеи и крокодила. Во многих из этих портмоне была вмонтированная металлическая пластинка — надо было зашишать сердце и от стрел Амура и от пули наемного убийцы.