Олег Попцов - Аншлаг в Кремле. Свободных президентских мест нет

Войну в Чечне в Кремле никто не планировал. Расчет был на недлительную милицейскую операцию по наведению порядка на собственной территории. Ну месяц-два, ну три — не бо-лее. Казалось: слишком несопоставимы силы: крохотная Чечня и громадная Россия. Но получилась именно война и надолго. Чеченские события повторили один в один порочность управленческого стиля того времени, поспешность и удручающую неподготовленность принимаемых решений. Так было с экономическими реформами. Так было с приватизацией. Так получилось с выводом войск из Германии, который, в общем-то, бесславно, закончили в том же 1994 году. Так произошло и с Чечней.

На заседании Совета безопасности 10 декабря 1994 года, который и принял решение о начале военной операции в Чечне, против нее был только министр обороны Павел Грачев. 11 декабря Борис Ельцин подписал «исторический» Указ № 2169 «О мерах по обеспечению законности, правопорядка и общественной безопасности на территории Чеченской Республики». И в этот же день все и началось. Армейские формирования и войска МВД вступили на территорию Чечни. Серия поражений и немыслимых потерь преследовала федеральную группировку с начала первых боев. Вплоть до печально знаменитого штурма дома правительства в Грозном в ночь на новый, 1995 год, когда министру обороны Павлу Грачеву привиделось, что свой 47-й день рождения, выпавший ему на 1 января, он встретит победителем Джохара Дудаева. Не сложилось.

Павел Грачев возражал не против введения войск в Чечню, а против поспешности в начале операции. Его сомнения уложились в три слова: «Армия не готова». Но верх взяла непрофессиональная точка зрения: Николая Егорова, получившего в то время должность заместителя председателя СМ РФ, Олега Лобова, в то время секретаря Совета безопасности. Подчеркну, при принятии решения о военной операции, предполагающей переброску войск, берет верх не точка зрения профессиональных военных, а сверхнепрофессиональных политиков. «Маленькая победная война, Борис Николаевич, и ваш рейтинг достигнет заоблачных высот».

Результат известен: удручающий и позорный итог этих событий. А дальше кровь, кровь, кровь. Без конца. И стремительно падающий рейтинг популярности первого президента РФ.

Почему все это правомерно вспомнить именно сейчас? Ответ прост: в Чечне нет согласия и поныне. В том общепринятом понимании: и наступил мир. Форма противостояния изменилась и, самое ужасное, вышла за пределы Чечни. Боевики уже как бы и не боевики, а террористы. И в каждом теракте по всей территории России обязательно угадывается чеченский след.

Путин не создавал этой ситуации, ему передали ее по эстафете. Он и президентом не собирался быть, и не создавал оплота своего президентства, он получил его в наследство. А наследство, как известно, не выбирают. Оно либо есть, либо его нет.

Так с обстановкой в стране, так и с олигархами. Олигархи поняли Путина достаточно прямолинейно. Президент перекрыл нам путь наверх, значит, энергия «захвата власти» устремится вниз.

Олигархи нашли применение своему капиталу в губерниях. Вспомните, какой шум случился в России, когда 29 марта 1998 года на выборах мэра Нижнего Новгорода уверенную победу одержал дважды до того судимый за мошенничество и хищения в особо крупных размерах известный предприниматель Андрей Климентьев. Этот персонаж был хорошо знаком с Борисом Немцовым и Сергеем Кириенко. По свидетельству газеты «КоммерсантЪ», в 1993 году он профинансировал избирательную кампанию Немцова, а вообще в начале 90-х годов истратил на будущих руководителей правительства 100 млн. тогдашних рублей. Итоги выборов мэра в 1998 году в Нижнем Новгороде отменили, самого Андрея Климентьева в очередной раз отправили в СИЗО, но факт остался фактом: выборы выиграл он.

«Позор!»— вопила пресса. И действительно, позор. К тому же, если вспомнить, что именно Андрей Анатольевич Климентьев (и тут подлинные авизо — никуда не денешься) по просьбе Бориса Ефимовича Немцова погасил в 1995 году долг банка «Нижегородец» банку Bank of New York в сумме $ 2 млн. Позже предприниматель сказал, что $ 400 тыс. от этой суммы он обналичил и отдал тому же Б. Е. Немцову. Тот, конечно, возмутился, назвал все клеветой. Но в суд не подал. И все утонуло в реке времени. Говоря же об Андрее Климентьеве, который выиграл выборы мэра волжского города-«миллионника», вспоминаю, сколь в восторженных тонах отзывался о нем тогдашний ректор Нижегородского университета Р. Г. Стронгин. В 2001 году Андрей Климентьев баллотировался на пост губернатора Нижегородской области. Но в этих выборах занял только пятое место. Определенную роль здесь сыграла позиция тогдашнего полпреда в Приволжском федеральном округе Сергея Кириенко, который в начале избирательной кампании публично заявил: «Я уйду в отставку, если победит Климентьев». И «лег костьми», чтобы своего знакомца по комсомольской юности (в 1989–1991 годах — секретарь обкома ВЛКСМ) и уверенным шагам в бизне-се (1991–1997 годы— руководитель финансовых и нефтяных структур, которые закрывались с его уходом) во власть не допустить. И было отчего. Во-первых, это стало бы позорным началом новой биографии самого Кириенко, и рассчитывать впоследствии на устойчивые симпатии президента Путина было бы нелепо. А во-вторых, первые гарантии вхождения Андрея Климентьева во власть дал в ту пору губернатор Нижегородской губернии Борис Немцов. А Борис Немцов в прямом смысле этого слова еще и «крестный отец» Сергея Кириенко. Сначала он способствовал его бизнесу — карьере в Нижнем Новгороде, а затем рекомендовал Борису Ельцину на пост премьера России. Что из всего этого получилось, мы знаем.