Андрей Ветер: Заметки о Николае Кладо

Поражение в русско-японской войне выявило большие пробелы в подготовке флота. Личный состав не был научен в мирное время тому, что необходимо на войне. Отсутствие боевой подготовки и бездействие ведут к разложению флота. Поэтому, – подчёркивал Кладо – главнейшая задача истории военно-морского искусства – это «тщательно собрать признаки разложения и показать на основании прошлого картину будущего.»

Исследуя ход той печально знаменитой войны, он отмечал, что «русская рота всегда била японскую, русский полк всегда бил японский полк, но уже русская бригада и тем более дивизия боялись японских бригад и дивизий».

«Если во время войны оказывается, что нижние чины великолепны, младшие офицеры очень хороши, штаб-офицеры хороши и посредственны, а высший командный персонал никуда не годится, это ясно показывает, что в мирное время делался отбор для движения вперёд слабых в военном отношении, как в смысле знаний, так и в смысле характера. И потому делался такой отбор, что среда этих качеств не понимала, не ценила, не уважала, а ценила качества совсем другие, в военном деле второстепенные.»

Эта безрадостная мысль перекликается со словами генерала Брусилова: «Аттестация офицеров составлялась комиссиями, вполне безответственными за свои аттестации. При известном русском добродушии и халатности зачастую случалось, что недостойного кандидата аттестовали хорошо в надежде поскорее избавиться от него посредством нового, высшего назначения без неприятностей и жалоб со стороны обиженного… Существование гвардии с её особыми правилами было другой причиной недостаточно осмотрительного подбора начальствующих лиц. Дорожа своими привилегиями, гвардейские офицеры полагали, что между ними неудовлетворительных быть не может, и не раз случалось, что гвардейское начальство пропускало своими снисходительными аттестациями командирами полков людей заведомо неспособных.»

В отчёте генерал-лейтенанта Куропаткина сказано: «Аттестации мирного времени во многом оказались несоответствующими при боевом испытании. Начальники, которые проходили службу всюду с отметками «выдающийся», на боевом поле по физическим и духовным качествам не выдерживали боевого испытания. Наоборот, проходившие служебный путь незамеченными – в боевой обстановке неожиданно развёртывали свои глубокие духовные силы, обнаруживали выдающиеся военные качества. К числу последних принадлежит и незабвенный герой Порт-Артура генерал Кондратенко.»

Как бы то ни было, одна война осталась позади, другая постепенно подкрадывалась спереди. Армию надо было готовить к новым сражениям.

Вопрос подготовки личного состава к войне Николай Лаврентьевич считал наиболее актуальным.

«Стратегию в полном размере надо изучать с молодых лет. Не стремясь смолоду к глубоким познаниям в военном деле, офицер прямо не почувствует влияния этого на свою служебную деятельность, пока она протекает на низших чинах… А когда офицер, оставаясь в этом состоянии, дойдёт до тех степеней, когда почувствует необходимость в более полном знании, то может оказаться – слишком много времени пропущено…»

«У нас надо на вес золота ценить людей, имеющих особую охоту, наклонность к военному делу или хотя бы находящих в нём выгоду… У нас больше, чем у других, гибелен недостаток офицеров, мы не можем допустить, чтобы они бежали со службы. Они и так служат неохотно.»

«Прошли те времена (если таковые когда-нибудь были), – размышлял он, – когда можно было надеяться на победу, благодаря мысли, осенившей гения во время самого боя. Будущая война должна быть подготовлена задолго, и её средства должны быть тщательно подготовлены к употреблению. Вдохновенная мысль последнего момента должна опираться и должна быть поддержана силой общности мысли у всех.»

Условия ведения войны менялись с каждым годом, менялись стремительно, появлялась новая техника, новое оружие. Требовалось новое осмысление военного дела.

По этому поводу Кладо писал: «Генеральных сражений, решающих участь войны, уже нет… Пока не подорвана сила всего государства, стоящего за военной силой, до тех пор эта сила не надламывается. С тех пор как начали воевать народы, а не только их армии, главный удар приходится направлять против всего народа. Иначе трудно обессилить его армию… Чтобы ускорить надлом народа, надлом силы армии противника, а быть может и вообще, чтобы произвести этот надлом, надо сначала надломить ресурсы страны.»