Однако многие из генералитета отнеслись к вновь созданному обществу отрицательно. Так, бывший военный министр Ванновский, повстречав кого-то из офицеров, сказал: «Ну, батенька, счастье ваше, что я больше не министр. Я бы ни за что не разрешил такого общества». Показательным являются и слова начальника первой гвардейской пехотной дивизии князя Оболенского: «Не понимаю, где вы найдёте дураков, которые будут слушать ваши дурацкие лекции».
После увольнения Николая Лаврентьевича Кладо со службы на имя морского министра адмирала Бирилёва поступило множество писем.
«Честный и благородный характер господина Кладо, который создал науку морской стратегии в нашем флоте, отлично известен Вашему Превосходительству. Если я упомянул о Кладо, то во-первых, потому что пока его некем заменить в Морской Академии, а во-вторых и потому что знаю его даровитую натуру по совместной службе на отряде судов морского корпуса, где он был при мне единственным флаг-офицером, исполняя все штабные и строевые обязанности с выдающимся успехом…»
«Со скорбью в сердцах читаем о том, что капитан Кладо сделан «ненужным»!… Не он ли, ставя на карту себя, свою будущность, своё личное «я», руководимый беззаветной любовью к родине, осмелился возвысить свой голос среди общего молчания. Голос, дошедший куда следует?…»
«Адмирал! К Вам взывают многие, истинно любящие царя и отечество, явите себя светлейшим и живым героем среди наступившей тьмы и замерзания, мужественно забудьте всё лично неприятное Вам в капитане Кладо, протяните честную руку, и слава имени вашего переживёт нас, переходя из века в век.».
Надо полагать, что полные страстных призывов письма сыграли свою роль.
25 сентября 1906 года Кладо был вновь определён на службу и назначен штатным преподавателем Николаевской Морской Академии. На следующий год он был произведён в полковники, а в 1910 году был назначен ординарным профессором Николаевской Морской Академии, под сводами которой не переставал звучать его убедительный голос:
«Цель стратегии при изучении войны – это найти истинные причины, управляющие военными явлениями, или, по крайней мере, подойти к ним как можно ближе. Цель преподавания стратегии – достигнутое приближение к истине перевести в способ мышления других. А для этого эти другие должны получить внутреннее убеждение в том, что то, что им преподаётся, есть действительно истина или посильное к ней приближение.»
В 1908 году на небосклоне Петроградской бюрократии появилось новое светило – генерал Сухомлинов. Были уволены генералы Палицын и Редигер, имевшие гражданское мужество указывать на отсталость нашей военной подготовки и на необходимость долгой, упорной работы, поставленной на научном основании. По словам некоторых мемуаристов, «невежественность Сухомлинова сочеталась с поразительным легкомыслием. Занимая пост военного министра, Сухмлинов пребывал в полном убеждении, что его полученные десятки лет назад знания, остались незыблемыми истинами, между тем как в действительности быстрое развитие военного дела требовало постоянной и напряжённой работы по изучению эволюции военного дела».
«Это, конечно, отразилось на планомерности всей работы по подготовке к войне, произведённой между окончанием войны с Японией и начавшейся в 1914 году войной с центральными державами, – вспоминал помощник военного министра генерал Лукомский. – Многое, что первоначально намечалось, в жизнь проведено не было. Когда прошёл острый период впечатлений от неудач прошедшей войны, многое заслонилось текущими работами и, если не совсем забылось, то перестало быть существенным, требующим изменений.»
Забылась, разумеется, и главная причина, которая затрудняла устранение хаоса в высшем военном управлении. Забылась научная организация работы, которая требовала не только отдельных выдающихся представителей науки, но и достаточно высокого уровня социальной среды. Интеллигентный слой России, к сожалению, представлял слишком тонкую прослойку, чтобы результаты работы отдельных учёных упали на благодатную почву.
С 1909 по 1912 годы Кладо опубликовал «Курс военно-морского дела для военно-морской академии», «Введение в курс военно-морского искусства», «О приморских крепостях», «Курс стратегии» в трёх томах и некоторые другие работы. Наконец, в 1913 году появились его знаменитые «Этюды по стратегии».
Во «Введении в курс военно-морского искусства» Кладо рассказал, что за два года до русско-японской войны на курсах военно-морских наук при Николаевской Морской Академии были дважды проведены стратегические игры, на которых пришли к выводу, что нашему флоту грозит неминуемый разгром, но выводов никто не сделал.
Читать дальше