— С Китаем фестиваль все-таки связан не только челночными узами?
— На эту тему тоже анекдотический эпизод вспоминается. Светлана Светличная только прилетела и с корабля на бал сразу, не осмотревшись, попала на открытие. Выступает, город нахваливает и говорит: «Как здесь у вас красиво. Особенно противоположный ярко освещенный берег». Немая сцена. Не помню уж, как я все свел на шутку. А сейчас Благовещенск тоже огнями переливается.
«Амурская осень» всегда проходила на двух берегах. Сейчас китайская часть несколько сокращена, а первые лет семь даже была специальная программа. Когда был Год России в Китае и Китая в России, мы в нашем посольстве в Пекине концерт давали. В Хэйхэ и Харбине фильмы показывали и устраивали совместные концерты. Мы узнали, что кладбище советских воинов — участников Второй мировой войны в парке Харбина полузаброшено, и спустя несколько лет с помощью местной мэрии перенесли могилы к русскому эмигрантскому кладбищу, так что теперь «наши» лежат рядом, и мы там каждый год бываем. Русский Харбин — особая страница в истории обеих стран. Там пел Вертинский, сохранилась гостиница, где останавливался Шаляпин. Не перестаю удивляться, что кинематографисты проходят мимо этой темы. А в благовещенском театре в прошлом году Игорь Афанасьев поставил спектакль «Мадама, или Сага о восточном Париже» по очеркам журналиста Александра Ярошенко. Кстати, именно ему и его коллеге Сергею Логвинову принадлежала идея фестиваля в Благовещенске. Они несколько раз приезжали ко мне на «Киношок», где я был художественным руководителем.
— И почему же ты бросил теплую Анапу?
— Как раз по той самой причине, о которой тебе говорил. Появилось ощущение рутины, мне показалось, что я себя исчерпал. Не могу сделать ничего нового. Захотелось начать с нуля.
— С «Амурской осенью» пока такого ощущения нет. Значит, можно спрашивать о дальнейших планах?
— Ни в коем случае. Я человек суеверный, астрологию считаю наукой, всегда читаю все предсказания и серьезно к ним отношусь. У меня есть свой врач-психотерапевт, с которым уже 17 лет все обсуждаю, хотя и сам обладаю достаточно сильной интуицией. Сказанное слово уйдет, и уже что-то не случится.
— Тогда закончим, как и начали, цифрами. У тебя, кроме «Осени», еще куча разных инициатив в каждое время года. Ты в Москве-то бываешь?
— Недавно прикинул: оказалось, в прошлом году совершил 175 перелетов. Ну вот и считай.
Слетелись на Кремль / Искусство и культура / Художественный дневник / Балет
Слетелись на Кремль
/ Искусство и культура / Художественный дневник / Балет
Фестиваль «Мировые звезды в спектаклях театра «Кремлевский балет»
Есть в Москве театры, от которых ничего хорошего не ждешь. Оно понятно, что надежда умирает последней, но в этом конкретном случае мозг не дает ей шансов. Театр «Кремлевский балет» когда-то нежданно выпорхнул в перестроечные любимцы и вроде бы даже старался быть оригинальным — ставил «Макбет» Кирилла Молчанова. Но потом превратился из любимца в обузу дирекции ГКД. Вроде и финансировать тяжко, и выбросить жалко, как тот чемодан без ручки. Однако случилось.
Именно из-за своего не располагающего к капризам положения «Кремлевский балет» попал в поле зрения артиста Королевского балета «Ковент-Гардена» Давида Махатели. Наследник тбилисской балетной школы в нежные годы выиграл престижный Prix de Lausanne и очутился на Западе, где доучился, расцвел, набрался ума-разума и поработал в нескольких известных труппах — Голландском национальном, Хьюстонском балете, «Ковент-Гардене». В отличие от среднего российского артиста, лишь в теории помнящего про недолгий балетный век, он рано задумался о развитии карьеры, занялся продюсированием и так наткнулся на сирые кремлевские запасы. Даже приехал весной в Москву и сам станцевал в местном «Лебедином озере», чтобы лично убедиться в правильности расчетов. В результате на свет появился проект «Мировые звезды в спектаклях театра «Кремлевский балет», громкий и международный.
Начался он еще 28 августа и плавно движется к финалу 26 сентября. Но нет сомнений, что главное художественное событие уже случилось: в «Спящей красавице» станцевали премьеры Королевского балета «Ковент-Гардена» Алина Кожокару и Йохан Кобборг. Из всего сонма приглашенных — девять звезд на шесть спектаклей — эти двое резко выделяются классом и безупречной профессиональной репутацией. В России их давно знают-любят благодаря частым приглашениям в Мариинский и Большой. Кобборг как дотошный наследник датской балетной школы даже ставил в Большом «Сильфиду». Но классическую «Спящую…» они у нас вместе танцевали впервые.
Читать дальше
