Юрий Жуков - Из боя в бой. Письма с фронта идеологической борьбы

Складывается впечатление, что забота Споэрри о показе и прославлении нечистот носит навязчивый и болезненный характер. Ночные горшки, стульчаки, муляжи экскрементов на этой выставке представлены в изобилии. Чего стоит хотя бы такая «картина»: в раме под стеклом — слева и справа — аккуратно исполненные муляжи нечистот, а посредине — детская соска. И подпись: «Дерьмо — между». Представьте себе, и на это «произведение искусства», исполненное Споэрри в 1970 году, нашелся покупатель: как явствует из каталога, оно принадлежит некоему Бруно Бишофбергеру, который живет в Цюрихе!

Есть и другие экспонаты, которые просто не поддаются описанию — покраснела бы бумага от стыда. Совершенно непристойные и глубоко возмутительные по сути своей «произведения» Споэрри вроде представленного на выставке порнографического «проекта памятника неизвестному солдату», состряпанного в том же 1970 году, должны, казалось бы, вызывать у каждого здорового человека чувство активного протеста. Однако парижские критики, прославляющие на все лады Споэрри за «смелость» и «оригинальность», не видят в этих его выходках ничего предосудительного…

Послушайте‑ка:

«Споэрри — молодой (?) художник, который изобрел «картины — западни» и «Eat Art». Это — одна из самых важных фигур группы «новых реалистов». Бесспорный талант, обладающий очень богатым воображением…» («Нувель обсерватэр», 14 февраля 1972 года).

«Ретроспективная выставка Споэрри в Национальном центре современного искусства делает очевидным его вклад… За десять лет он многое изобрел, многое сотворил: картины — западни, комната самоубийств, очки, выкалывающие глаза, — таковы лишь некоторые аспекты творчества, которое непрерывно обновляется и которому неведомы повторения…» («Комба», 7 февраля 1972 года).

«В идейной области Споэрри сыграл и продолжает играть капитальную роль… Даниэль Споэрри — это настоящее открытие нынешнего парижского сезона… Выставка в Национальном центре современного искусства показывает, что за посудой кроется большая философия… Споэрри доказал, что жизнь — это всего лишь развитие индивидуального воображения» («Экспресс», 14 февраля 1972 года).

Таким образом, в нынешнем безумном, безумном, безумном мире ультрамодернистского искусства находятся люди, принимающие даже Споэрри и его последователей всерьез! Искусству «Eat Art» посвящают выставки, симпозиумы, о нем говорят по радио, пишут в журналах и газетах, его показывают по телевидению. 10 декабря 1971 года, например, по парижскому цветному телевидению выступали весьма популярные на Западе последователи «школы» Споэрри — двадцатидевятилетний испанец

Антопн Миральда и двадцатппятилетняя француженка Доротея Зельц. Их представили телезрителям как «художников пищи». Они продемонстрировали самые обыкновенные продукты, купленные в лавочке на углу, но им, видите ли, удалось внести в этот показ что‑то «неповторимое» и «глубоко свое»: жареные курицы были окрашены в зеленый и фиолетовый цвета, горчица стала красной, а торты — синими и желтыми.

Слава пришла к этим предприимчивым живописцам еще в 1967 году, когда состоялась их первая выставка «Пейзажи пирожных». А год спустя они изобрели и выпустили в продажу… съедобные поздравительные открытки. Летом 1971 года Антони Миральда и Доротея Зельц выставили свои раскрашенные булочки и пирожные во дворце Гальера на выставке «Живопись и объекты 1971». Несколько месяцев спустя они появились на Парижской Бьеннале — их стенд был весьма популярен, так как всегда можно было выпросить у художников зеленое куриное крылышко или кусочек синего торта, — пищевые краски безвредны, а подкрепиться на голодный желудок не худо…

Итак, основатели школы «новых реалистов», которые десять лет тому назад претендовали на роль революционеров в творчестве и ниспровергателей основ, сделали неплохую карьеру. Их «авангардное искусство» усыновлено торгашами, которые неплохо на нем зарабатывают — мода поистиие великое дело! В этом я лишний раз убедился, наблюдая в Париже за головокружительными успехами ловкого французского дельца Жан — Клода Биноша, который умудрился на протяжении одного года провести три невероятно удачные распродажи «новых реальностей», причем цены на них возрастали в головокружительном темпе — от одного аукциона до другого.

Первый раз, выступая в отеле Друо 22 декабря

1970 года, Бинош заработал на продаже произведений «авангардного искусства» более пятидесяти семи тысяч. Второй аукцион он устроил там же 8 июня 1971 года. На сей раз выручка удвоилась и достигла почти ста двадцати трех тысяч франков. Результаты третьего аукциона, учи-нейного 5 декабря 1971 года во дворце Гальера, где обычно продаются наиболее ценные произведения искусства, превзошли все ожидания: восемьсот тысяч франков!