Пётр Вайль - Свобода – точка отсчета. О жизни, искусстве и о себе

Достоевский писал о том, что именно смех — вернейшая проба души. Правильно, если свобода начинается со смеха.

Гайдаевские фильмы появились на экране, когда в стране впервые приоткрылось многое из того, что потом открылось настежь через четверть века. Рефлекторная свобода той оттепели запечатлелась во многом: молодежной прозе, театре на Таганке, интимной лирике, и отчетливо — в комедиях Гайдая, где возникло то, чего прежде не видали: пластика свободного человека. Ею обладали Шурик, экранные герои О. Генри, бестолковые охламоны всех эпох, пес Барбос.

И главное — Бывалый — Трус — Балбес. Замечательно точно и тонко им были даны говорящие имена, обозначающие те качества, без которых нет и быть не может достойного человека.

Похоже, это — наряду с вызывающе свободной эксцентрикой и выдающимися актерскими дарованиями всех троих — обеспечило тройке столь долгую жизнь.

Имена и качества — многослойные, по глубине своей сказочные, фольклорные. Ничего социального: не перовская «Тройка» с ободранной бочкой. И не поэтическая гоголевская птица. А та, былинная васнецовская, стоящая на страже границ русского сознания. Она и стоит, чуть изменившись в лице. Нормальный ход времени, трансформация образов под стать преображающейся жизни.

По шутовским законам комедии это были имена-перевертыши, что никого, разумеется, не сбивало с толку. Понятно, что вечно садящийся в лужу Бывалый — олицетворение честной незащищенности: неизбежный удел личности в социуме. Что Балбес — воплощенный здравый смысл. Что Трус — мужество и стойкость, не подвластные ни обществу, ни государству.

С этих троих можно было делать жизнь нагляднее и убедительнее, чем с предписанных образцов. Их слова и фразы расходились квантами житейской мудрости не хуже цитат из Ильфа и Петрова. Если вдуматься, реплика из «Кавказской пленницы» — «Жить хорошо, а хорошо жить еще лучше» — стала ключевой для народа огромной страны: именно эта внятная философия увела от туманного лозунга к повседневной заботе, вывела из жизни в идеологии к жизни просто.

Старшее поколение поймет волнение человека, вышедшего на берег Тисы. Сливаясь чуть севернее Рахова, Белая Тиса и Черная Тиса образуют реку, некогда самую знаменитую в СССР. Прежде чем впасть в Дунай, Тиса шла по советско-румынской, потом по советско-венгерской границе. Там несли службу пограничники — с конца войны вплоть до 60-х главные герои литературы и кино, пока их не потеснили физики-лирики. Детство — в обложке малого формата с косой надписью «Библиотечка военных приключений». Джек Лондон казался интересней, но этих было много — и повсюду. Помойная память удержала названия: «Кукла госпожи Барк», «Когда играют дельфины», «Бумеранг не возвращается»… Кто такая госпожа Барк, не припоминаю, но отчетливо помню шпионскую собаку, которой в глаз вставили фотоаппарат, чтобы снимать режимные объекты.

Лидером продаж, как сказали бы сейчас, была в этой серии повесть Александра Авдеенко «Над Тиссой» (в ту пору река писалась через два «с», потом сузилась). Там тоже была собака — Дон, родственник Джульбарса, и старшина Смолярчук, кузен Карацупы. Книжка вышла в 54-м, а в 58-м по ней Дмитрий Васильев снял одноименную кинокартину, она стала лидером проката — 46 миллионов зрителей за год.

Напоминаю сюжет, чтобы потом перейти к главной коллизии фильма, которая сейчас, при пересмотре через страшно сказать сколько лет, поразила. Как принято повсеместно изъясняться — я в шоке.

Американский шпион Кларк переходит границу через Тису и потом по лесу — верхом на предателе Грабе (надо думать — бандеровце, на дворе 51-й год). Граб идет при этом еще и на кабаньих копытах боком, но пограничники все же подозревают неладное, увидев этот, как они называют, «ухищренный след». Оказавшись в СССР, Кларк устраняет Граба, напоив отравленным коньяком, примечательно и поучительно делая это под распятием — кто бывал в Закарпатье, знает, что они там на всех дорогах.

Придя в совхоз под видом отставного фронтовика-гвардейца, природный американец Кларк, не вызывая ни у кого подозрений, легко входит в коллектив, устраивается слесарем в депо, готовится взорвать железнодорожный мост через все ту же Тису, а попутно женихается с красавицей Терезией в исполнении красавицы Татьяны Конюховой. Все относятся с доверием к обаятельному слесарю, только постанывает слегка материнское сердце: маме Терезии больше по душе некрасивый, но хороший старшина Смолярчук (артист Афанасий Кочетков, позже игравший Горького), влюбленный в ее дочь. Кларк же — нехороший, но красивый (актер Виктор Зубков), что застит глаза простушке Терезии.