— Выходит, совместные застолья с Тарасовым на заре карьеры стали для вас хорошей закалкой?
— Русских перепить вообще сложно. (Смеется.) Никогда не забуду историю, приключившуюся со мной во время летних Игр-1988 в Южной Корее. Советская олимпийская сборная играла тогда в Пусане — закрытом для иностранцев городе, месте дислокации огромной военно-морской базы. Русских там за всю историю не было, и местный мэр решил устроить в нашу честь прием. Здоровый такой дядька килограммов на 120, небольшого росточка, мощная шея — богатырь просто. Сидим за столом, музыка играет, девочки-кореянки в национальных костюмах хороводы на сцене водят. Вдруг мэр говорит: «По нашему обычаю, если гость вызывает доверие, ему предлагают принять участие в небольшом соревновании». Берет фужер, наполняет его пивом, а на дно ставит маленькую рюмку виски. Оба напитка нужно выпить залпом, у кого рука дрогнула — выбывает. Проделали этот опыт раз, два, три... До тринадцатого круга дотянули только мы с переводчиком Левой Зароховичем и мэр Пусана. Когда Лева предложил: «Может быть, теперь выпьем нормально, по-русски?» — у хозяина застолья опустились руки. «Нет, вас не перепьешь!» — только и смог заметить он.
— Наверняка вам пригодилась и закалка иного рода. Часто, например, приходилось противостоять лоббированию сверху кандидатуры того или иного тренера?
— Такое случалось, конечно. Скажем, одно время в Белом доме мне усиленно навязывали кандидатуру Анатолия Бышовца. Заместитель председателя правительства России Олег Сысуев и министр экономики Яков Уринсон уверяли, что никого лучше и быть не может. При этом у меня по поводу Анатолия Федоровича было свое мнение. Это же я пригласил его из обычной ДЮСШ в юношескую сборную страны, а потом назначил наставником олимпийской сборной для выступления на Играх в Сеуле. В обоих случаях Бышовец сработал превосходно. Он вообще был незаурядным тренером, равно как и игроком. Однако потом Бышовца начало заносить: вместо того чтобы заниматься непосредственно своими делами, он начал все больше ходить по инстанциям и решать вопросы, которые не касались его как тренера. Скоро он поставил себя выше руководителя федерации, у нас появились противоречия. Поэтому я очень четко сказал ходатаям: таким путем Бышовец не придет в национальную сборную никогда. Вот если на конкурсной основе — тогда другое дело. После отсева претендентов на финишной прямой остались двое: Бышовец и Михаил Гершкович. Но на исполкоме РФС Михаил Данилович снял свою кандидатуру, кто-то ему это настоятельно посоветовал. Бышовец остался без конкурента, но проработал в сборной недолго. Так часто бывает: если добиваешься своей цели не совсем законным способом, у тебя могут возникнуть проблемы.
— В последние месяцы работы вам пришлось противостоять уже не только моральному, но и физическому давлению. Обыск в офисе РФС должен был заставить вас поскорее освободить кресло президента?
— Мой уход на тот момент был уже делом решенным. У меня состоялся разговор на Старой площади, по ходу которого мне сказали открытым текстом: готовьте отчетно-перевыборную конференцию, у вас будет сменщик. Впрочем, я и сам не хотел оставаться. Унизительное поражение от португальцев в отборочном цикле чемпионата мира 1:7 и шквал негативной прессы только утвердили меня в этой мысли. Решил для себя — даже если сборная выйдет в финальную часть мирового первенства, на посту президента больше не останусь. Но беседа в администрации президента ускорила ход событий. На той встрече мы договорились: поскольку в уставе ФИФА четко прописано, что конференция может состояться не раньше, чем через три месяца со дня объявления, регламент должен быть соблюден. Виталий Мутко, который должен был меня сменить, присутствовал при разговоре и согласился с таким подходом. На том и разошлись.
Через несколько дней один из близких друзей, имеющий отношение к силовым органам, словно бы невзначай обмолвился: «Что-то ты, Иваныч, слишком откровенничаешь, когда говоришь по телефону в своем кабинете. Имей в виду, у стен бывают уши». «Да ты что? — не поверил я. — Неужели прослушку поставили?» Собеседник молча кивнул. Это меня просто взбесило. Зачем? Ведь мы же обо всем договорились, я готов уйти. В тот момент, признаюсь, забыл о всякой осторожности. «Не доверяете? — распирало меня. — Ждете подвоха? Что ж, я вам его устрою». Решил разыграть спектакль: собрал в своем кабинете исполком РФС и между делом сообщил, что не буду торопиться с уходом. Дескать, хочу организовать на Западе кампанию протеста, подключить руководство ФИФА и УЕФА...
Читать дальше
