Максим Кустов - Долг СССР в рублях, чеках, дубленках. Тайные войны империи

Надо отметить, что нечто подобное могло произойти не только по пути из Афганистана. Автору этой книги довелось видеть, как у покидающего ГДР «дембеля» отобрали плакат с группой «Модерн Токинг» с фразой «Это порнография». «Две башки мужиков, какая порнография», — бормотал растерянный боец. Но ему пообещали всерьез изучить его дембельский чемодан, и он согласился: «Берите, раз порнография». Даже после мирной службы в ГСВГ это было неприятно видеть. Можно себе представить, что испытывали те, кто возвращался с афганской войны. Ташкентская таможня запомнилась многим из них…

Помимо таможни в самом Ташкенте, да и в других городах, многие хотели заработать на отправляющихся в Афганистан или возвращающихся оттуда.

Любопытную инструкцию получил в Ташкенте офицер ВВС Леонид Москаленко и его товарищи накануне отправки в Афганистан: «Только не пейте в одиночку, поняли?! Идете бухать, или по бабам, или еще куда, но только все вместе. Понятно?» — рявкнул начальник.

Ни фига себе инструктаж! Мы на войну едем, а нас инструктируют, как и с кем пить!

Наверное, на наших лицах было что-то такое, что смягчило запал кадровика.

— Вы знаете, сколько пропадает нашего брата в Ташкенте? Сотни. Караулят одиночек, подпаивают и нередко убивают. А уж ограбленных и не считают. Теперь-то поняли?» [117] Москаленко Л. Г. Честь имею // Internet-сайт «ArtOfWar».

Надо отметить, что кадровик поступил очень разумно, предупредив офицеров о ташкентских реалиях.

Были попытки превратить в зону поборов и пересыльный пункт. Вот, например, с чем столкнулся Юрий Гутян, отправляясь в Афганистан в 1987 году: «На пересылке было пусто. Сдав свои вещи в камеру хранения — довольно-таки большое помещение со стеллажами, на котором стояло много разнокалиберных сумок и чемоданов, я поинтересовался у принимающего вещи бойца, куда подевался народ, ожидающий отправки в Кабул.

— Наверное, укатили куда-нибудь в город или в «Заравшан» (ресторан. — Авт.) пропивать оставшиеся деньги. А вообще это зря. Все, что нужно, можно найти и здесь. — Боец посмотрел с опаской на наполовину открытую дверь, подошел ко мне поближе и добавил шепотом: — Меня всегда можно найти тут или на КПП. Все организую в лучшем виде.

Я не удостоил его ответом, а пошел искать коменданта.

«Все, что нужно», — что имел в виду боец? Видимо, выпивку и девочек, чего еще искать офицеру в ресторане перед отправкой в Афганистан. Но предложением «добрых услуг» дело не ограничилось. На проходной пересыльного пункта уже знакомый мне боец-«коммерсант» в категорической форме отказался пропустить меня, сославшись на запрет прохода КПП после 23.00.

Он вел себя довольно нагло и вызывающе, но мое настроение было явно не таким, чтобы устраивать ему выволочку или просто врезать промеж глаз. Я добился того, чтобы вызвали дежурного по КПП, и спокойно вышел наружу, где было приятно, покуривая в ночной прохладе, рассматривать незнакомое южное небо.

Подъехало два такси. Из них вышло несколько офицеров. Они были немного навеселе, и им, как и мне, тоже не особо хотелось заходить в казенную духоту полуразбитых и замызганных спальных помещений пересылки.

Поздоровались. Узнав во мне собрата-авиатора, но явно еще не нюхавшего пороха, стали расспрашивать, кто я такой и откуда приехал.

Представился…

Решено было идти на пересылку и отметить это событие. Не успел я рассказать, что поджидаю дежурного по КПП, так как дежурящий боец не пропускает меня из-за собственной бестолковости или непонятных местных порядков, как самый здоровый и рослый старший лейтенант, кажется, он представился как Сергей, с криком: «Опять эта сука здесь!» — побежал на проходную.

— Вчера Серега захотел что-то взять в своих вещах, сданных на хранение, и, войдя в камеру хранения, увидел, что этот гад ковыряется в замке его чемодана. Доказать это не получилось. Все здесь одним миром мазаны: для кого война, а для кого — мать родна. Ладно, пошли туда, а то Серега еще сгоряча дров наломает! — объяснил мне ситуацию Степаныч и поспешил за разбушевавшемся коллегой.

Поторопился за ними и я. Мужики подпили, а я трезвый. Может, удастся хоть как-то удержать их от неприятностей, которые явно назревали.

В помещении КПП, слава богу, следов разгрома не было. Юный «коммерсант» — неудавшийся воришка, стоял по стойке «смирно», уже застегнутый на все пуговицы, аккуратно заправленный и с форменной панамой на голове. Сергея отделяли от бойца стекло довольно-таки большого окна и закрытая на засов дверь в комнату дежурного по КПП. Рука его уже тянулась к дверной ручке. Солдатские заискивающие извинения Серегу явно не устраивали, поэтому от его густого баса, казалось, дрожали стекла.