Максим Кустов - Третий рейх во взятках. Воровство и бардак немцев

В сознании россиян прочно закрепилась мысль о том, что в немецкой армии в годы Второй мировой войны все структуры работали образцово, все было прекрасно организовано.

Вот как, скажем, в новелле популярного писателя Михаила Веллера «Баллада о бомбере» советский ветеран войны, летчик дальнебомбардировочной авиации, отзывается о противнике: «У немцев ведь все службы хорошо были налажены. В том числе и контрразведка, и полевая жандармерия», «…служба ПВО у немцев, надо сказать, очень хорошо была поставлена, четко работали», «…все-таки наземные службы были у немцев очень хорошо поставлены».

И что-то подобное совершенно справедливо могли бы сказать о противнике, с которым воевали, миллионы настоящих ветеранов, а не литературных персонажей. У немцев действительно почти все было «хорошо поставлено».

Но и в хорошо налаженной германской военной машине были свои слабые места, и самым слабым из них — организация службы снабжения. Немецкие интенданты допускали фантастические просчеты, имевшие для вермахта буквально катастрофические последствия. Трудно даже поверить, что их совершали представители нации, обоснованно считающейся эталоном порядка и организованности.

Хорошо известна роковая ошибка германского командования, не обеспечившего своих солдат зимним обмундированием перед вторжением в СССР. Начинать войну с Россией и не запастись при этом теплой одеждой для войск — что может быть нелепее? Но ведь только этой ошибкой дело отнюдь не ограничилось. Глупость, сделанную перед началом войны против СССР, немцы даже в 1942 году исправить не удосужились. Более того, немецкое начальство словно нарочно усугубляло им же созданные проблемы своих солдат. Во многом это обусловливалось и порядками в немецком тылу, также весьма далекими от устоявшихся штампов о «немецкой дисциплине и организованности».

В России давным-давно утвердилось традиционное представление о железном немецком порядке, о том, что немец «не ворует». Распространяется это и на годы Великой Отечественной войны — у немцев якобы во всем был порядок. Один из героев романа Виктора Астафьева «Прокляты и убиты», например, размышляет: «И ведь не обкрадут, не объедят свово брата немца — у их с этим делом строго — чуть че и под суд». Такой образ настоящих «дойче зольдатен» у нас в общественном сознании укоренился чрезвычайно прочно.

Вот только по воспоминаниям самих немцев, суда у них боялись далеко не все. И обворовывали своих солдат околоштабные и интендантские Зигфриды Нибелунговичи так, что их размаху и беззастенчивости могли бы позавидовать коллеги из других армий.

Мы привыкли представлять себе немецких генералов, в частности, по фильму «Освобождение». Там немецкий генерал после неудачных боев на Курской дуге говорит: «Моей дивизии больше нет. Я не забуду о своем долге». Гремит последний в генеральской жизни выстрел. Конечно, среди немецких генералов хватало тех, кто был способен на такой поступок. Но сколько же среди них было и субъектов, озабоченных мелочной жадностью, на фоне которых даже Плюшкин показался бы эталоном бескорыстия. Гоголевский персонаж, по крайней мере, не в плен сдаваясь, скаредничал, не после гибели своих солдат и офицеров. А многие немецкие генералы оказались на такое способны.

Эта книга — о том, как обворовывали немецкого солдата в Сталинградском котле и в самой Германии, о том, как за взятку своим же летчикам немецким «окруженцам» приходилось эвакуировать раненых, о том, сколько это стоило, о нелепейших изысках немецких интендантов, присылавших презервативы, майоран и рыбий корм умирающим от голода сталинградским войскам, о мышах, сделавших небоеспособной немецкую танковую дивизию, о любопытнейшем способе использования носков при штурме Севастополя и о методе принудительной экономии туалетной бумаги сотрудниками министерства пропаганды в Берлине…

Как известно, Германия, в уверенности победного блицкрига, вступила в войну с Советским Союзом, не обеспечив свои войска достаточным запасом зимнего обмундирования.

Но даже зимой 1941 года немецкие интенданты вместо того, чтобы срочно исправлять последствия допущенных ими ошибок, занялись тем, что очень хочется назвать или злостным вредительством, или головотяпством. Вот как об этом писал впоследствии генерал Гюнтер Блюментрит, начальник штаба 4-й армии вермахта: