Ярослав Галан - Об этом нельзя забывать:Рассказы, очерки, памфлеты, пьесы

( Румега. Я, дорогой меценат, слава богу, тоже имею аппе­тит, даже очень большой аппетит и потому извините, меценат1 (Выходит в столовую).

Помыкевич. Ч-ч-черт!(Нервозно ходит по комнате.)

Дзуня. «Не питай, чого в мене заплакані оч i ...»

Помыкевич. К черту!

Дзуня. Что случилось?

Помыкевич. Меня удивляет, что вы даже в таком, ну, грубом деле не умеете держаться с достоинством и всюду лезете с этими «заплаканными очима». Боюсь, чтобы вы себе не напро­рочили.

Дзуня. Не узнаю своего мецената. Неужели вы никогда не станете сдержанным. Это ведь так нужно для адвоката и буду­щего депутата...

Помыкевич. Национального депутата?.. Вы думаете, что ослы, которые принимают, главным образом, глупые ребячьи пла­ны, могут когда-нибудь выступать с парламентской трибуны и по­лучать депутатское жалованье...

Дзуня. Уверяю вас, меценат, что вы будете среди этих ослов исключением.

Помыкевич. Разве только тогда, пане, когда у меня вот здесь (указывает на ладонь) вырастут волосы.

Дзуня. При доброй воле у вас и там вырастут волосы. А во­ли, воли у вас совсем не хватает, вы — старое замшелое поколе­ние. Вы не понимаете одной-единственной истины, без которой вы сляжете в могилу. Когда головой вам не удается разбить стену, ройте носом под ней, а коли голова не лезет, просуньте одну ногу, потом другую — может быть, пролезете... Пусть и недолгая жизнь перед нами, но пока мы живем, мы хотим иметь тело ужа и носы из стали. Вот какие мы, меценат, ваши дети, ваша на­дежда!

Помыкевич. Вы бы, вместо того чтобы декламировать, лучше бы провели в жизнь ваши нормативы. Мне кажется, я уве­рен, что с делом за номером...

Дзуня. Без номера!

Помыкевич. Что из него ничего не выйдет.

Дзуня. Выйдет, когда вы депутатом станете, меценат.

А что разве не идет на удочку рыбка?

Помыкевич. Какая там рыбка! Просто старая жаба!..

Дзуня. Вы говорили о чем-то?..

Помыкевич. Сделал оч-ч-чередную глупость.

Дзуня. Это вас, полагаю, не должно выводить из равно­весия. Что же он думает?

Помыкевич. Он совсем не думает, он даже говорить об этом не хочет!.. Говорит, я сам имею аппетит, даже очень большой аппетит.

Дзуня. Вы о мандате, наверное?

Помыкевич. О мандате депутатском.

Дзуня. А о завещании?

Помыкевич. Подождите, говорит. Прежде я должен ее узнать, ближе познакомиться. Ишь кикимора!.. И за это я дол­жен жертвовать своим сердцем!..

Дзуня. Господин меценат, отец Румега в ближайшее время затанцует, как медведь на веревке.

Помыкевич (с иронией). Вы неоценимый человек...

Дзуня. Полголовы отца Румеги уже в нашей пасти...

Помыкевич. Вы чудесный парень!..

Дзуня. А через неделю-две, через месяц мы взаимно друг друга поздравим.

Помыкевич. Я и теперь готов уже поздравить вас за вашу несравненную предприимчивость.

Дзуня. Меценат! Мы дадим ему возможность ближе по­знакомиться с Лесей!

Помыкевич. Это... это было бы опасно, это было бы ужасно! Но самое худшее, если из всей этой затеи выйдет один пшик!.. Пане товарищ, это было бы ужасно!

Дзуня. Отец Румега останавливается в отеле «Под Тре­зубом»?

Помыкевич. Ну так что из этого?

Дзуня. Меценат, ваше ухо!(Шепчет ему что-то на ухо.)

Помыкевич. Мысль, несомненно, интересная. Такого еще в моей адвокатской практике не было. Это действительно интересная мысль. А кто же, по-вашему, мог бы того...

Дзуня. Думаю, Пыпця и Рыпця.

Помыкевич. Хотите руками врагов...

Дзуня. Вы о Рыпце и Пыпце?

Помыкевич. Ну, о ком же? О них... врагах нации.

Дзуня. О них, о славных мародерчиках! А как вы пола­гаете, если бы они в лагере красных чувствовали себя как дома, они обивали бы наши пороги? Вы думаете, они другой породы? Нет, меценат, они такие же, только сознательно заблудшие овцы, милые болтуны!

Помыкевич. А не выдадут ли они?

Дзуня. Об этом я... то есть мы сообща позаботимся." Ваш фотоаппарат в канцелярии?

Помыкевич. Да, конечно, а пленка в шкафу.

Пане товарищ!.. А если все это напрасно?

Дзуня. Вы опять?..

Помыкевич. Вы... вы меня поймите!.. Если отец, отец Румега заупрямится и не помрет?

Дзуня. Тогда — удочерит ее. Но прежде всего не забы­вайте, меценат, о том, что надо оформить дело как следует! (Че­рез открытые двери вызывает кого-то из столовой.)

П о м ы к е в и ч. Ясное дело, не забуду. Но не считаете ли вы, что было бы очень хорошо, если бы отец Румега умер добро­вольно...

Дзуня. Что такое?..

Помыкевич. Э... э... я хотел сказать, что отец Румега, наверное, добровольно умрет...