Пётр Киле: Дневник дерзаний и тревог

В.Красовская пишет: "Даже среди множества славных танцовщиц начала XX века резко выделялись две: Анна Павлова и Тамара Карсавина. Талант Павловой выразил душевный мятеж эпохи и в то же время стихийно опрокинул навязанные эпохой ограничители. Талант Карсавиной расцвел на почве искусства, определившего художественнное кредо времени, и нераздельно слился с этим искусством".

Для краткости сделаю еще одну выписку. "Между тем искусство это родилось в России и, открытое Западу спектаклями русского балета, вовсе не одному балету принадлежало. Балет лишь оказался той точкой, где скрестились опыты многих деятелей русской литературы, живописи и, до известной степени, музыки. Больше того, эта ветвь русского искусства, столь поразившая Запад содержанием своих идей и высоким мастерством формы, парадоксально отличалась западной ориентацией. Представители ее мечтали европеизировать Россию, расширив до беспредельности "окно", прорубленное Петром I, и в названии журнала "Мир искусства" можно было свободно поменять слова, читая их как "Искусство мира".

Видите ли, мирискусники и Фокин с Карсавиной мечтали "европеизировать Россию", вслед за Петром I, и с этим поехали не в Сибирь, не в Москву, а в Париж? Если бы еще учиться, куда ни шло.

В реформах Петра I увидели только устремления европеизировать Россию, что западники приветствовали и усмехались и чем славянофилы возмущались и стенали. Ведь и нынешние псевдореформаторы твердят о том же - европеизировать Россию, приобщить ее к западной цивилизации, доведя эту идею до абсурда, с разрушением великого государства. Спрашивается, к тому ли стремился Петр I? Скорее его сын несчастный Алексей.

Очевидно, царь-реформатор решал другие цели и задачи, чем просто европеизировать Россию, и куда более существенные, если достиг впечатляющих результатов. А какие? Да, те же, что страны Европы - Франция, Германия, Испания, Англия вслед за Италией, пусть с опозданием на сто и двести лет, на стыке Средневековья и Нового времени, что приходится в России на начало XVIII века, - ренессансные задачи, с зарождением светского искусства, новой русской литературы, живописи, музыки, со взлетом русской поэзии в эпоху Пушкина, что недаром называют золотым веком русской культуры.

Представители "Мира искусства", как и Абрамцевского кружка, и МХТ, решали те же задачи в новых условиях. Ренессанс предполагает открытость миру и всем культурам и цивилизациям, какие были и есть на Земле. Это и есть всемирная отзывчивость Пушкина, высшего типа ренессансной личности.

В.Красовская, оставаясь в плену мысли о европеизации России, как все историки и теоретики русского искусства и поныне, не сознает, что говорит, по сути, о ренессансных явлениях русской мысли и искусства.

"Потому восхищение античностью и спор о преимуществах "аполлинического" и "дионисийского" начал, интерес к Средневековью и Ренессансу, увлечение галантным веком Франции и капризами романтизма, наконец, исследование ориентальных корней русского фольклора и минувших периодов русской истории неожиданно опрокидывались на своего рода тему-<<���оборотень>>, проступавшую из всех поворотов исторического прошлого. То была тема рока. Она трагически глядела со страниц поэзии и прозы, таилась во многих живописных полотнах и пронзительно прозучала в балете".

Античность и рок - здесь доминанты и миросозерцания Пушкина, у мирискусников и русского балета обретшие более камерные, интимные, эротические мотивы с оттенками декаданса. Но все это могло удивить, ошеломить Европу, наряду с русской классической литературой и музыкой, лишь в одном случае - сам балет, пришедший из Франции, предстал всеобъемлющей формой, как драмы Шекспира в Англии на рубеже XVI - XVII веков. Как высшие достижения Русского Ренессанса!

Когда же у нас наконец поймут, что историю Российского государства, историю русского искусства за последние три века нельзя, невозможно изучать, не впадая в самоуничижение и юродство, вне величественной и трагической картины Ренессанса в России, излучающей как бы поверх грозовых туч ослепительный свет, как Эллада или эпоха Возрождения в Европе?!

Было время, я зачитывался сонетами Шекспира в переводе С.Я.Маршака, не подозревая, что многие исследователи жизни и творчества великого английского поэта давно пришли к заключению, что адресатом большинства сонетов является не женщина, а мужчина, только не могли сказать однозначно, кто это.