Отар Кушанашвили - Я и Путь in… Как победить добро

– Роман с Канделаки у тебя был?

– Не было и быть не могло – у меня не может быть романов с грузинками.

– Не понял…

– Это же восточный тип, братан!

– С армянками тоже не можешь?

– К сожалению, это тоже восточный тип, кавказский, это все равно что с Саакашвили роман закрутить. Типаж тот же…

– Допустим, но ведь Канделаки красивая…

– В твоих глазах – да, но для меня – кавказская, и у меня твой вопрос вызвал…

– …смятение?

– …внутренний переполох: ну как я с грузинками встречаться могу? Не представляю!

– Тогда перейдем к Саакашвили…

– Кстати говоря…

– Вот, кстати говоря, я им покорен, а еще больше – тем, что сейчас происходит в Грузии: размахом реформ и надеждой, которая у грузин появилась…

– Я уже где-то сказал: «Он не такой идиот, каким вы его рисуете. В Украине на украинской мове общается, едет в Америку – говорит на языке моего ученика писателя Селинджерошвили…

– …Отаровича…

– …естественно, короче, президент моей маленькой страны знает все языки в мире!» В Кутаиси, конечно, все непросто, но где просто?

– Нынешняя Грузия тебе нравится?

– Очень, хотя, когда был Цхинвал и я поверил тому, что обо всем этом рассказывали, с такой выступил отповедью… Вместе с тем до сих пор считаю, что Кикабидзе не должен был от ордена Дружбы отказываться: его же вручали за «Мимино».

– Как же он мог тогда российский орден принять?

– Мог – спустя некоторое время. Поехал бы в Петербург…

– По-моему, это спорно…

– Хорошо, давай тогда поговорим о другом. Мне очень нравится теперешняя Грузия, и даже не город Батуми как ее визитная карточка: стекло, бетон, все эти казино, – а то, что глаза у людей горят. Они никуда не торопятся, не суетятся…

– …улыбаются…

– Циничный ты человек, Отар!

– Семеро детей у меня, Дмитрий Отарович!

– В 2004 году во время матча сборных России и Португалии на европейском первенстве по футболу ты выскочил на поле, чтобы выразить непочтение к судье. Кстати, одет был или нет – я не помню?

– В шортах, что для грузина синонимично слову «нагишом».

– Зачем ты это сделал?

– Дмитрий Отарович, я слушаю ажурную вязь ваших слов и понимаю, какой вы элегантный, а я был в жопу пьяный, но вы можете прибегнуть к гораздо более утонченному лексикону. Сборная России на тот момент представляла собой сборище придурков, которых нужно было убить в колыбели, а не выпускать на поле, особенно в Португалии. 11 уродцев, гномиков, обдолбанных в ночном клубе до матча, но вратаря Овчинникова удалили ни за что. Был у меня такой ученик…

– …Сергей Отарович…

– …он самый – прыгнул в ноги какому-то португальскому лягушонку и не задел эти кривоватые конечности несбывшегося балеруна, однако судья оказался пидарасом, потому что от меня отступал… Не могу показать это у тебя в кабинете, где до меня были одни приличные люди, но отходил он, как Цискаридзе во время съемок, и я понял, что по утрам он семенную жидкость глотает. Я, кстати, был недалек от истины, но Василий Уткин и Виктор Гусев сделали почему-то вид, что меня не знают, а самое смешное сейчас расскажу, учитывая, что мы уже заканчиваем – через четыре часа…

– …с половиной…

– Да-да, так вот, португальский судья еще больший долбо…б, чем российские, особенно московские его коллеги. Наверное, как раз с секретаршей это самое делал (показывает) , а тут привели грузина какого-то… Я ему: «Джорджия, мазафака!» – а он ни одного, ни второго слова не знает и спрашивает: «Что такое Джорджия?» Ну, а у меня ж переводчика нет! У любого гражданина любой страны, кроме россиянина, есть переводчик – как мне с ним объясняться?

Мантию он надевал при мне – не в зале суда, у них это называется Дворец правосудия: молодой паренек, мне повезло с его чувством юмора. Спросил: «Where was your head, когда вы выбегали на поле?» («Где твоя голова была?» – перевожу для Малахова). Я оправдываюсь: «Извините, совершил ошибку…» Мне же сказали, что в Португалии это не административное нарушение, а уголовное преступление! Это не у нас, где, если выбежишь во время матча «Спартак» – ЦСКА, хоть Акинфеева оседлай и по полю скачи: 100 рублей заплатишь, и всё. Это, между прочим, в последнее время в хобби мое превратилось.