Отар Кушанашвили - Я и Путь in… Как победить добро

Я хотел было съездить к этим термитам, к этим смердящим рептилиям в редакцию и карательно заставить их забыть про законы гравитации, взлететь от хука в челюсть и шмякнуться – оказалось, статью наваяла девушка.

Я человек, конечно, сложный, но микробов не люблю, людишек-микробов. 15 лет я был ему братом, сыном, учеником, и он всегда брал странной для богачей щедростью, прихотливым перепадом температур между формой и тем, что внутри: субтильность и вулкан – назовем это так.

До последнего дня он сохранял бунтарское реноме, но при этом с каждым годом становился все более сентиментальным, наверное, понимая, что где-то в заоблачных высях ему отмерено немного и с людьми пора заканчивать быть жестким.

Я учился у него каждый день, я читал и читаю его жизнь как живую хронику внутренних борений не «голубой», а интересной души.

О целительной роли ЮА в жизни бездельников и лентяев могут рассказать экс-бездельники и лентяи – Сташевский, тот же Билан, в конце концов, я. Все трое по гоголю и отъявленные, между прочим, «баболюбы».

«И вот, столь долго состоя при музах», я вынужден развенчивать посредством клятвы и пышной риторикой омерзительный миф голубого колера.

В квартире, в которой практически дневал и ночевал, про «темный зов плоти» я ничего не слышал, а про дружбу слышал, про недопустимость низости тоже – он бился, чтобы мы наркоманами не стали и пьяницами, и – это важно – не был одноклеточным дидактиком. Ему не давал покоя вечный самоанализ, он вставал в шесть ежедень и думал не об обложках (по крайности не о них в первую голову), но о том, что# он оставит сыну Мише.

Обзывая меня вредоносным шутом, требовал, чтобы я больше времени посвящал детям: «Это самое важное, грузин!»

Не надо ему голубых было, но если уж вам так неймется, так уж и быть, унижусь и открою, что сам водил к нему, холостяку, девиц, а утром их выпроваживал, цинично приговаривая: «Убирайся, детка, во имя любви!» (шучу).

Я обнаруживаю величайшее замешательство, когда от термитов надо оберегать сложных, но достойных людей.

И он, между прочим, не делил людей на «голубых» и «Отариков» – делил на талантливых и бездарных.

И он научил стоять спиной к спине, когда наших бьют.

…Я стою, Юрий Шмильевич!»

– В 90-м году благодаря в том числе Айзеншпису я познакомился с Виктором Цоем (за несколько месяцев до его трагической гибели) и взял у него интервью, а ты был с Цоем знаком?

– Пять минут, в течение которых только об одной вещи спросил. Ну, ты же такой тип, что знаком со всеми, включая моего ставленника Мубарака, а я плебей, зулус и пигмей, которого подпускают только к Наталье Сенчуковой, жене Виктора Рыбина (теперь ни ту, ни другого никто в Украине не знает – забыли), короче, на общение с Цоем у меня было всего ничего, и пока старикашка Айзеншпис, я так понимаю, шарил по карманам моего оставленного в вестибюле пальто, я спросил: «А это правда, что вы очень дружите с Юрием Шатуновым?» Цой удивился: «Кто вам сказал?».

– Какой оскорбительный вопрос ты ему задал!

– Не-е-ет, наоборот – он засмеялся: «Юра Айзеншпис сообщил?» – «Да, дряхлый старикашка, Стена Плача», и Цой продолжил: «Дружу. Айзеншпис считает, что говорить об этом – моветон, хотя Шатунов – один из самых близких мне людей». Я конечно же удивился: «Вы, гений слова, семи нот, и человек, который «Белые розы» поет уже 48 лет, – как это? Он же дебилом считается!» – «Не-не-не, он не виноват, что столько дебилов им восхищаются, к тому же песня его – гениальная».

– Наверняка секретов в шоу-бизнесе для тебя нет, и ты либо знаешь, либо догадываешься, отчего и от чьей руки погиб в свое время Тальков?

– От рук того парня, Малахова, который стрелял, – никто этого не скрывает, и не отрицает он сам, но конечно же в смерти Талькова повинна Азиза, потому что, зная артистические нравы и уровень истеричности подавляющего большинства шоу-бизнесовых барышень, в том числе украинских, которым ничего не стоит толкнуть мужика на говенный жест, могу предположить: она настроила бандюка, чистой воды братка, на то, чтобы он одернул к тому моменту почти культового поэта, композитора и исполнителя. Думаю, способность артисток ссорить людей и науськивать их друг на друга – мало оцененный феномен в истории киргизской, украинской, грузинской и даже эстонской культуры. Господи, они такие все мра…