Вениамин Кольковский - 1953. Ликвидация Сталина

Попутно отметим и дальнейшую судьбу некоторых других фигурантов нашего дела.

5 апреля 1953 г. по докладной записке Берия С.Д. Игнатьев был снят с должности секретаря ЦК (каковую занял месяц назад, после того, как был отстранен от руководства МГБ). 28 апреля он был выведен и из состава ЦК. Есть сведения, как уже говорилось, что Берия хотел арестовать его, но не успел: 26 июня был арестован сам. Таким образом, сбылась надежда экс-главы МГБ: Сталин не успел его арестовать (и Берия при живом Сталине тоже), но и победители не успели рассчитаться за невольное их преждевременное разоблачение.

Елена Прудникова высказывает предположение, что и Хрущев не хотел вытаскивать Игнатьева, но тот, узнав про заговор против Берия, стал шантажировать Хрущева и Маленкова: мол, если вы меня не вытащите, я все расскажу про вас Берия.

Так или иначе, Игнатьев остался жив, и даже 7 июля 1953 г. был восстановлен в ЦК, но и Маленков, и Хрущев постарались избавиться от него в Москве: он был послан руководить татарской, а потом башкирской парторганизацией (став, если я не ошибаюсь, последним русским на обеих этих должностях). В Москву он вернулся только после свержения Хрущева, но только не для руководства, а лишь для того, чтобы стать московским персональным пенсионером союзного значения (с конца 1964 г.). Умер он в 1983 г. ( Прудникова Е . 1953 год. Смертельные игры. С. 91–92).

Вышинский сразу после смерти Сталина сдал руководство МИДом Молотову и уехал в Нью-Йорк на должность постоянного представителя СССР в ООН. Но пережитый стресс дал о себе знать: через два года и два месяца после того злополучного заседания, 22 ноября 1954 г., он скончается от сердечного приступа.

Выпущены были из тюрем и реабилитированы и генерал-полковник артиллерии И.И. Волкотрубенко с маршалом артиллерии Н.Д. Яковлевым (и многими другими военными); М.В. Захаров из инспекторов Министерства обороны возвращен на реальные руководящие должности (в 1953–1957 гг. командовал Ленинградским военным округом, а потом Группой войск в Германии).

Не знаю, какая участь постигла моего полувыдуманного информатора, которого я назвал Иннокентием Володиным, но хочется «хеппи-энда», которым я и завершаю его историю. Берия сдержал свое обещание, данное полгода назад через безымянного надзирателя: в один из дней начала апреля 1953 г. Володин был выпущен, изрядно побитый и помятый, но непоправимых травм (если не считать нескольких выбитых зубов) не получивший.

О работе в МИДе при руководстве этим ведомством Молотова, понятно, и речи быть не могло. Но Берия устроил его на работу преподавателем МГИМО. Четыре года спустя, после разгрома «антипартийной группы Молотова – Кагановича – Маленкова», Володин сумел изобразить из себя «жертву молотовщины» и вернуться в МИД. В центральный аппарат, разумеется, о поездках за границу больше и речи не было. Даже на отдых на Черное море Иннокентий ездил теперь под негласным надзором КГБ. Выпускать в соцстраны его стали только при Брежневе. В 1972 г. вышел на пенсию, умер в 1980-м…

Но самым важным вопросом было урегулирование конфронтации на Дальнем Востоке. Имея на руках войну с США и не только, а в союзниках – достаточно ненадежный Китай, надо было кончать дело миром. Берия тоже явно понимал (по крайней мере, судя по записи 20 декабря 1952 г.), что «на Китай, может, не надо так надеяться. Коба им очень идет навстречу. Зачем?.. А Коба дает им больше, чем надо» ( Берия Л.П. С атомной бомбой мы живем! С. 179; орфография оригинала . – В. К. ).

28–30 марта 1953 г. КНР и КНДР приняли индийский план обмена пленными, до того безоговорочно ими отвергавшийся (Корейская война // Википедия). Меры по воссоединению Тихоокеанского флота и упразднению Восточно-Сибирского военного округа также явно были направлены на снижение уровня конфронтации в первую очередь на Дальнем Востоке.

26 апреля были возобновлены мирные переговоры в Пханмынджоне.

18 июня Южная Корея освободила 27 000 северокорейских и 18 000 китайских пленных, отказавшихся вернуться домой, под власть коммунистов. Коммунистическая сторона настаивала на возвращении этих военнопленных, однако США и Южная Корея были категорически против и в итоге настояли на своем. В конце концов, 16 января 1954 г. первую партию китайских пленных, отказавшихся вернуться в КНР, отправили на Тайвань. С тех пор на Тайване 16 января отмечается как «день свободы». Будь это при жизни Сталина (по крайней мере, до сентября 1952 г.), такое поведение США и Южной Кореи наверняка было бы использовано как предлог для новой конфронтации…