Коллектив авторов - Куда ведет кризис культуры? Опыт междисциплинарных диалогов

Нормы постмодерна соседствуют в данном кластере с нормами позднеэтакратического общества, что не позволяет рассматривать этот кластер как следующую за сознанием модерна ступень и заставляет оценивать его скорее как одну из специфически российских форм сознания модерна.

По большинству позиций, отражающих специфику того или иного кластера по отношению к остальным, число сторонников соответствующих взглядов в ядрах кластеров оказалось заметно больше, чем в этих же кластерах в целом. Это означает, что ядра кластеров действительно выполняют в них эту роль, и что именно эти воззрения являются для соответствующего кластера своего рода «несущим каркасом» мировоззрения его членов.

Кластеры «разочаровавшихся традиционалистов» и «немодернистов» занимают по всем осям хофстедовских координат промежуточное положение в ряду других кластеров, что, впрочем, в соответствии с их общей спецификой не удивительно. Поэтому для удобства визуализации на рисунке 11 представлены профили только пяти кластеров.

Однако при этом на общемировом фоне ситуация в России все еще характеризуется скорее готовностью к сотрудничеству, чем ориентацией на успех в ущерб сотрудничеству, и даже показатели двух модернистски ориентированных кластеров не меняют этой картины. Более того, если говорить об их показателях по шкале «маскулинность», то они составляют 42 и 50 баллов, что в первом случае соответствует показателям Испании и Перу (42 балла), а во втором — Пакистана, Малайзии, Австралии и Канады (50–52 балла).

Указана доля выбравших соответствующий ответ в рамках того или иного вопроса. Фоном выделены те варианты ответов, которые набрали в данном кластере свыше двух третей поддержки или менее одной трети, т. е. ответы, где прослеживалось отчетливое доминирование соответствующих взглядов в кластере.

Кант И . Избранные сочинения: В 2 т. Калининград, 2005. Т. 1. С. 234–235.

http://www.rosbalt.ru/2011/02/28/823896.html

Лермонтов М. Собр. соч.: В 4 т. М., 1969. Т. 3. С. 172, 248.

Толстая Т. Кысь. М., 2006. С. 307.

Толстая Т. Указ. соч. С. 309.

Там же. С. 314.

Там же. С. 317.

Гуссерль Э. Кризис европейского человечества и философия // Культурология. ХХ век: Антология. М., 1995. С. 302.

Лифшиц М. А. Очерки русской культуры. М., 1995. С. 24–25.

Как пишет французский философ русского происхождения Александр Койре, у ранних славянофилов «речь шла уже не о противопоставлении русского варварства и европейской цивилизации , но об установлении отношений между цивилизацией русской и цивилизацией Запада. Но разве они не были до мозга костей пропитаны европейской цивилизацией, разве они не чувствовали себя в Европе как дома? Разве они не были европейцами? Своей миссией, своей исторической задачей они считали не перенесение западной цивилизации в Россию, но обоснование и выражение новой цивилизации, призванной занять почетное место рядом с западными нациями, обогатив новыми ценностями общую сокровищницу человечества, — новой цивилизации, которая, будучи наследницей европейской цивилизации, должна нести дальше врученный ей факел. Проблема российской цивилизации с самого начала ставилась ими как проблема мировой цивилизации» ( Койре А. Философия и национальная проблема в России начала ХIХ в. М., 2003. С. 47–48). Автор напоминает, что основанный Кириевским журнал так и назывался — «Европеец».

Флоровский Г. Из прошлого русской мысли. М., 1998. С. 42.

Русская идея. М., 1992. С. 187.

О России и русской философской культуре. М., 1990. С. 43.

Флоровский Г. Указ. соч. С. 37.

Флоровский Г. Указ. соч. С. 39.

Там же.

«Славянофилы хорошо чувствовали и сознавали общее коренное зло русской жизни, которым держались и рабовладельческие насилия, и бюрократические неправды, и многое другое, — именно зло всеобщего бесправия, вследствие слабого понятия о чести и достоинстве человеческой личности. Этому злу они должны были противопоставлять и противопоставляли принцип человеческих прав, безусловного нравственного значения самостоятельной личности — принцип христианский и общечеловеческий по существу, а по историческому развитию преимущественно западный европейский и ни с какими особенными „русскими началами“ не связанный» ( Соловьев В. С. Сочинения: В 2 т. М., 1989. Т. 1. С. 434).