Альберт Макашов - Трагедия СССР. Кто ответит за развал

Положение было трудное, пришлось взяться и за организационную работу. В 59-й дивизии шесть полков - три мотострелковых, танковый, артиллерийский и зенитный полк. В каждом из них мы с женсоветом республики провели по офицерскому собранию. Два генерала - яи генерал Титов, участник Великой Отечественной, - призывали офицеров не оставаться равнодушными в создавшейся обстановке и защищать Приднестровье, потому что те, которые придут с правого берега, не пощадят детей и жен советских военнослужащих. Представительницы женсовета подкрепляли наши призывы рассказами о том, как их матери страдали от насильников-румын в 41-м году, во время оккупации. В результате такой работы нам удалось расшевелить офицерскую среду.

Во время офицерских собраний было, конечно, много различных вопросов и споров, но главными и самыми ожесточенными моими противниками были бывшие политработники:

- Этот генерал приедет и уедет, а нам жить здесь! Нас всех уволят!

Отвечал:

- Да вы и так уже уволены! Кому вы теперь нужны?

Им обещали, что их переведут на Кубань, построят квартиры, но так все это на стадии обещаний и заглохло.

Многие офицеры 14-й армии ночами уходили на позиции приднестровцев, вели огонь, корректировали огонь минометных батарей и отдельных орудий, а днем стояли на плацу, занимались строевой подготовкой и выполняли распоряжение Москвы не вмешиваться в конфликт.

После одного из наших собраний произошло вот что.

Прямо из клуба офицеры отправились в парки боевых машин и вывели танковую роту Т-72, три минометные батареи 120-мм минометов, батарею противотанковых 100-мм пушек и, россыпью, много различной бронированной техники. И вся эта орава - иначе не скажешь - на большой скорости пошла из Тирасполя в район Дубоссар, на плацдарм румын.

Шороху получилось немало. Это не было никем санкционировано, только поэтому и удалось вывести такое количество техники.

Командир танковой роты на одном танке выскочил на высотку и увидел в 2,5 километра от себя переправляющийся через Днестр паром, набитый румынской пехотой вместе с автомашинами. Открыл огонь. Пятым снарядом он утопил паром вместе с пехотой. Учитывая дальность, упражнение «стрельба из танка на большие дальности (больше прямого выстрела)» засчитывалось с оценкой «отлично». Потом этот старший лейтенант помчался к инженерной машине заграждения, которую несколькими днями ранее подбили румыны с другого берега. Из танка выбралось три человека -весь экипаж - и уже подцепили эту ИМР, когда одно из румынских противотанковых орудий смогло подбить Т-72. Экипаж остался жив, однако уже на следующий день на первой странице московских «Известий» появилась фотография Т-72 с опущенным стволом орудия. Вот, мол, как румыны наших бьют!.. Но сам факт выступления регулярных подразделений Российской армии на защиту республики произвел ошеломляющий эффект на румын, на Запад и на «демократов» в Москве.

В Генштабе всполошились - вероятно, был разговор со Смирновым, ему пообещали, что пришлют действующего, а не отставного генерала. Игорь Николаевич извинился передо мной, поблагодарил за работу - ия понял, что надо уезжать. Вместо меня в Молдавию был прислан Лебедь со своими громкими словами и малыми делами. Когда румыны внезапно почти захватили Бендеры, но были выбиты силами ополчения и подразделениями 59-й дивизии, Лебедь запретил огневую поддержку наступающих сил приднестровской обороны. А ведь ополченцы могли дойти и до самого Кишинева, там всего около 90 километров. Атак - сколько людей погибло тогда? Считай кресты на новом кладбище на западной стороне Бендер!

В Кишиневе, кстати, все это время оставался советский парашютнодесантный полк, командовал им младший брат Лебедя. Румыны обложили расположение полка бетонными плитами, но вырваться можно было - и мы посылали в Кишинев ходоков, предлагая полку строем, на боевой технике, с развернутым знаменем прорваться в Тирасполь, где их готовы были принять. Но младший Лебедь отказался, сдал всю технику румынам и вместе со штабом отправился в Абакан (Тува), где и стал президентом. А мог стать национальным героем, как стал бы им любой комбат, который в 93-м прорвался бы к Дому Советов с техникой под развернутым знаменем.

В заключение хочу сказать, что верю - когда в Кремле будут патриоты, Россия признает ПМР и республика войдет в состав СНГ либо, если того пожелает приднестровский народ, станет частью России.

За свою работу в Приднестровье я получил республиканский орден «За мужество и храбрость». Горжусь этим, так как считаю, что моя поездка заставила руководство России повернуться лицом к патриотическому движению и не позволила бесшумно сдать Приднестровскую Молдавскую Республику.