"Спецназ" был молниеносен и безжалостен, как удар меча. "Пленных не брать!" — это был даже не приказ, это было заклинание. За всех замордованных в подвалах заложников, за всех четвертованных пленных, за всех наших беженцев и уморенных этой сволочью русских. "Пленных не брать!" Чтобы потом не сидели они со скучающими и торжествующими лицами на суде в ожидании бессмысленных приговоров. Кого сегодня пугает "пожизненно"? Ну разве что Политковскую…
И потому "вырубившихся" боевиков кончали просто и быстро. Как приморенных крыс. "Беременных" бомбами боевичек в первую очередь — чтобы не очухались, не "разродились" испепеляющими пластидными взрывами. Выстрел в затылок — и катись к аллаху, сука! Передай Хаттабу привет от "Альфы"!
Высекали очередями и выжигали гранатами огневые точки. Не давали "нохчам" головы поднять, прицелиться. Огненным вихрем прошли "спецы" по этажам, оставляя за собой только трупы.
"Вы пришли сюда умереть? Умрите!"
А за спиной "Альфы" спасатели вытаскивали на воздух бесчувственных заложников, кололи "антидоты", били по щекам, приводили в себя. Начал работать невиданный никогда ранее конвейер массовой реанимации…
Эти люди спасли Россию! Спасли ее честь, ее будущее, ее настоящее.
И сегодня стала предельно ясна одна истина. Нет у России сегодня других союзников, кроме ее солдата и офицера. Ни кремлевский чиновник, ни "силовой" министр, ни лукавый московский губернатор, ни пятнистый от перекрашиваний депутат — никто в этот час испытаний не мог помочь России. И только боец "спецназа", генерал-оперативник, диггер, спасатель — оказались теми, о кого разбился бандитский "накат".
И если Путин и сегодня не поймет, что люди в погонах второй раз спасли его карьеру и политическую судьбу, то грош цена ему как президенту. Солдаты и офицеры выполнили свой долг перед Россией, теперь время выполнять свой долг перед ними Путину…
Андрей Фефелов
28 октября 2002 0
44(467)
Date: 29-10-2002
Author: Андрей Фефелов
ПО СХЕМЕ ГОСПЕРЕВОРОТА
Исследовать драматические события на улице Мельникова с точки зрения социально-политической психологии — занятие не из легких…
Информационный и политический хаос, возникший после захвата террористами здания, вполне описывается термином — "массовый психоз". Истерический тон российских СМИ, взятый ими в освещении террористического акта, соответствовал настроениям большинства аналитиков и политиков, комментировавших происходящие. Современная российская политическая элита предстала во всей своей грязной наготе, в заляпанном исподнем белье. Пошлость, лживость, ханжество безответственность, безволие и предательство в течение двух с половиной суток царили в эфире. Что хуже: тупая растерянность и невнятность чиновников, или визгливая и назойливая проповедь доморощенных "демократов"? На фоне угрюмой, не предвещающей ничего хорошего статичной телевизионной картинки шел невыносимый для нормального сознания калейдоскоп и так уже обрыдших физиономий. Лукавые речи, слюни и сопли. Фейерверк банальностей, каскад абстрактных пожеланий, конвейер невыполнимых рекомендаций и сонм несуразностей.
"Чеченские террористы не имеют национальности", "исламские боевики не имеют вероисповедания", "смуглолицые бандиты не имеют цвета кожи", "главное, самое, самое главное на сегодняшней день — не допустить проявления национальной нетерпимости коренного населения Москвы к выходцам с Кавказа",
"власть виновата в том, что запоздала с переговорным процессом".
Путин встретился с муфтием, муфтий встретился с пуфтием. Верховная власть по существу вопроса по-рыбьи молчит. Звезды эстрады приглашают посочувствовать боевикам и зовут к переговорам. Экстрасенсы предвещают новую эру и опять же зовут к переговорам.
Гнилые либеральные элиты, прочно окопавшиеся в Москве, успешно вписавшиеся в ландшафт путинской государственности, с остервенением стали рвать в клочья пригревшую их власть. Создавалось впечатление, что люди, которые фактически обеспечили страшное, мучительное для русских поражение в первой чеченской войне, эти люди теперь брали реванш за относительный успех русской армии в ходе нынешней кампании. А на фоне пропаганды пораженчества, лживого гуманизма, затаенного злорадства поднимался, нарастал, вздымался черный, угрюмый и молчаливый ужас русских людей. Основное чувство — оцепенение перед видом неотвратимой человеческой и общенациональной катастрофы. Оцепенение и паралич — это оттого, что поражение предопределено. Ясно — никто не заступится за народ и страну, все завершится так же бездарно, страшно и в результате кроваво, как это было в Москве в 91-м или в Буденновске в 95-м.
Читать дальше
