Анастасия Казенкова - Испания. Фиеста, сиеста и манифесто!

Один из главных стереотипов заключения браков между русскими и испанцами связан с предубеждением родных жениха против невесты из Восточной Европы. Ситуация порой напоминает многочисленные истории про коренных москвичей, когда будущие свекрови подозревали невесток в единственной цели — завладеть московской пропиской и отобрать у сына драгоценную столичную жилплощадь. Говорят даже, что когда Пикассо решил связать свою судьбу с Ольгой Хохловой, его мать была категорически против этого решения. Тогда он нарисовал ее портрет в испанском платье, и сердце матери растаяло.

Справедливости ради замечу, что такое отношение возникло не на пустом месте, многие из русских невест действительно рассматривают брак как своеобразный проект по получению заветного испанского гражданства. В моем университете, на языковых курсах, училась девушка Инга из Краснодара. Мы часто встречались в местном саду-патио, куда выходили покурить и выпить кофе на вынос из студенческого кафе. Не знать о том, что происходит в жизни Инги, было невозможно — даже не будучи толком с ней знакома, я, кажется, знала весь ее распорядок дня, так ей не хватало русскоязычного общения и с таким энтузиазмом она вовлекала всех окружающих в беседу. Инга с самого начала приехала в Испанию с целью остаться здесь навсегда. Но с работой не складывалось, студенческая резиденция подходила к концу, а на оплату еще одного года обучения денег уже не оставалось. Девушка она оказалась бойкая, практически через день всех ее собеседников ожидали очередные версии о продлении документов. В какой-то момент все ее варианты свелись к одному: найти мужа с испанским гражданством. Обладая неимоверным упорством, Инга разместила объявление, кажется, на всех существующих сайтах знакомств в Испании и регулярно, как на работу, ходила по свиданиям. Со многими не складывалось сразу, кто уж там знает, почему. Один ее бойфренд продержался довольно долго, почти месяц, но потом вдруг передумал и перестал отвечать на ее звонки. Инга горевала недолго. Уже через пару недель она познакомилась с Гильермо — очень молодым каталонцем загадочной творческой профессии, какой именно, Инга почему-то никогда не говорила. Ну, да за объемом прочей откровенной информации о ее жизни в том и не было особой надобности. Однажды мы встречались с ней и ее парнем в кафе. Совсем маленький мальчик, ему, кажется, было не то 21, не то 22, не сводил с нее влюбленных глаз. Они планировали свадьбу. Когда он вышел расплатиться за кофе, Инга эмоционально рассказала мне, что уже с трудом его переносит и не представляет, что будет делать, когда они все-таки заключат брак. Еще через несколько недель взволнованная Инга курила в патио и жаловалась на проклятую сестру Гильермо, которая, только ее увидев, заявила, что этому браку не бывать никогда. До сдачи документов на продление оставалось все меньше времени, Инга была в отчаянии — придется все начинать сначала. А еще спустя месяц она, сияющая от счастья, демонстрировала всем свое кольцо, которое Гильермо подарил ей на помолвку. Учебные классы закончились, контакт мы с Ингой не поддерживали, и чем закончилась эта история, я так и не узнала. Но почему-то уверена, что свадьба все-таки состоялась, и документы Инга продлила успешно.

Таких историй множество, и эта, пожалуй, самая безобидная из тех, что я знаю.

Но еще больше историй я могу расказать о совершенно другом, об искренних чувствах, стремлении понять друг друга, говоря на разных языках, о преодолении бюрократических проволочек и счастливых, наполненных любовью отношениях. Русские и испанцы знакомятся на летнем отдыхе, через Интернет, случайно столкнувшись в городе. Одна моя подруга встретила свою любовь, когда была вынуждена воспользоваться системой couchsurfing, при помощи которой можно останавливаться бесплатно у энтузиастов по всему миру. Не то чтобы она была большой поклонницей такого отдыха, просто ее рейс отменили, денег не было, и нужно было срочно найти место для ночлега. Хозяином квартиры, которую она подобрала таким образом, оказался студент из Барселоны, изучающий русский язык и большой поклонник Достоевского. Они вместе уже несколько лет, он почти свободно говорит по-русски, она выучила испанский и каталанский. Его родители, кстати, похоже абсолютно одобряют выбор сына.

Совсем недавно для журнала, который мы выпускаем в Барселоне, мы делали фотопроект. В нем участвовали дети от русско-испанских браков в возрасте от 6 до 12 лет, учащиеся в субботней русской школе. В качестве комментария к фото мы приводили ответы на вопросы, которые задавали этим ребятам. Воросы были одни для всех: «Кем ты себя считаешь — русским или испанцем?», «Как часто ты бываешь в России?», «Что ты знаешь о России?», «Знаешь ли ты русские сказки или мультфильмы» и так далее. Дети были совершенно разные — и по возрасту, и по месту проживания (многие из учеников приезжают на занятия из пригородов Барселоны), и по укладу семьи. Но все они были ужасно похожи. Это были уже не русские, но еще и не испанские дети. Большинство из них с трудом говорило по-русски, и, отвечая на вопрос «Считаешь ли ты себя русским или испанцем», только один мальчик сказал: «Я и русский, и испанец». Остальные ребята считают себя испанцами, все их друзья — испанцы, и мультики со сказками они тоже предпочитают не русские. С одной стороны, это совершенно понятно и логично — им теперь жить в этой стране, и чем лучше они адаптируются, тем им будет легче здесь в будущем. С другой, они тем самым как будто лишаются права на выбор — возвращаться, когда станут взрослыми, в Россию или нет. Многие русско-испанские семьи, действительно, делают такой выбор за ребенка заранее, стараясь говорить дома только на испанском языке, читать ему на ночь Сервантеса в оригинале и показывать мультики про Маламальду. Я не думаю, что это каким-то образом связано с какими бы то ни было запретами или пожеланиями родителя-испанца о том, чтобы лишать ребенка культуры и языка второго родителя. Скорее всего, дело как раз в желании русских, переехав самим, как можно сильнее привязать ребенка к новой стране проживания, порвав связи с прежней.