Кристиан Бейл - Смертельный гамбит. Кто убивает кумиров?

Присцилла, несмотря на выбранный ею имидж, была довольно требовательной женщиной. По словам отца, эдакая тихоня, которая в итоге все равно сделает так, как хочет. Они встречались тайком. Она не хотела, чтобы вокруг судачили, будто у бывшей миссис Пресли одновременно двое мужчин. И тем не менее именно моему отцу она смогла довериться в полной мере. Суть не в том, что между ними сформировались какие-то особенные отношения. Просто однажды он ее подловил. Случайность, не более того. Счастливая особенность оказаться в нужное время в нужном месте.

Однажды Прис очень сильно опоздала на встречу. Но на вопрос о причине опоздания недоуменно заметила, что, напротив, пришла раньше. Времени, как говорил отец, было без пяти минут восемь вечера. Встретиться они с Прис должны были в пять. И Присцилла находилась в полнейшей уверенности, что явилась на пять минут раньше. Когда она сообщила об этом с мягкой покровительственной улыбкой, после которой, как уже хорошо знал отец, вот-вот последует бурный скандал, он просто перевел все в шутку. Шутка ли оказалась удачной, или Прис слишком обрадовалась такому повороту событий, но остальную часть вечера отец запомнил надолго. Позже Присцилла между делом пожаловалась, что слишком полагается на свои наручные часы при том, что они совсем пришли в негодность. Отец сделал вид, что поверил в эту маловразумительную байку, и с тех пор стал пристально наблюдать за любимой женщиной. Он заметил: Присцилле свойственны некоторые провалы в памяти, но — вот удивительная закономерность! — эти провалы проявляются только тогда, когда она ездит навещать своего бывшего мужа, а ныне хорошего друга, поверяющего ей порой и сокровенное, Элвиса Вернона Пресли.

Вы не подумайте. Он, конечно, и раньше пытался вывести ее на откровенный разговор, но ничего не получалось. Как-то он обнаружил, что Прис часто мучают головные боли. Боль чаще всего появлялась именно после странных провалов в памяти. А в день смерти Элвиса Прис явилась в квартиру в Мемфисе, где обычно проходили их свидания. Отца в тот день не должно было там быть — он собирался с друзьями в Лос-Анджелес на бейсбольный матч и намеревался заночевать в городе. Но у него сломалась машина, и он решил никуда не ехать. И вместо матча отправился на их общую квартиру, где иногда отсиживался, чтобы спокойно принять дозу и поймать свой тихий кайф.

Но в тотдень поймать кайф не вышло. Едва открыв дверь, увидел на полу Присциллу. Она сидела, опершись спиной о кровать, и тихонько выла, сдавив пальцами виски. Отцу показалось, что она вообще не замечает ничего вокруг. Было видно, что она сильно страдает от головной боли. Она повторяла только: «Его убили, убили. Зачем?!» Кого именно — отец понял только через несколько дней. А пока он отдал дозу кокаина, заготовленную для себя, Прис. После понюшки ей стало немного легче, она вроде бы осознала, где находится и с кем говорит.

Прис не много рассказала отцу. Как я теперь думаю, она боялась, что ей самой не жить после такого прокола. Но вероятно, доза сделала свое дело, поэтому отец узнал о каких-то людях, которым Прис не могла отказать, — они заставляли ее ходить к бывшему мужу и планомерно доводить его до самоубийства. Много Элвису в его тогдашнем состоянии было не нужно. Паранойя существовала и сама по себе. Он был уверен, что его хотят убить, а потому не расставался с приятелями, которых позже прозвали «мемфисской мафией». Но и это в итоге ему не помогло. Задача Прис, как понял отец, была простой — в один прекрасный день проследить за тем, чтобы Элвис принял слишком большую дозу наркотиков, а потом подстроить, чтобы смерть можно было выдать за следствие болезни. Как видите, она справилась с этой задачей с блеском.

Я слушал, и волосы у меня становились дыбом. После того как отец мне все рассказал, мы разошлись каждый своей дорогой, и больше я его с тех пор живым не видел. Отец умер от передозировки через два дня. Сами понимаете, в отношении человека, прочно сидящего на нескольких видах наркотиков, это не та смерть, после которой полиция будет начинать следствие…

Я шагал по мокрой мостовой, засунув руки в карманы, и думал, что не может быть все так просто. Это же ведь люди. Пресли, Леннон, Версаче, Диана. Я зажмурился, как от вспышки, и вспомнил разговор с Джерри. Вернее, он говорил, а я, как идиот, сидел и слушал. Что я мог знать тогда — репортеришка, считающий, что чем больше намазюкать кровавых деталей в статье, тем интересней чтиво. А оказалось, боже мой, оказалось, что люди без крови выворачивают наизнанку тех, кого мы знали как своих кумиров всю жизнь. Бред. Да, Джерри, бред! Так и вижу его прозрачно-серые глаза и насмешливую улыбку. Существуют ли для него ценности?