Борис Полевой - Современники

Думает она так и от мыслей этих словно новых сил набирается. И страх у нее проходит. И спокойно становится на душе, и уж не слушает она, как за окном гремят выстрелы. Между тем патруль к ней: «Документы». Она дочку свою вместе с пакетом в одеяле офицеру передала: дескать, подержите, пока я бумаги достану, — неторопливо протянула свой фальшивый паспорт, даже спросила у патрулей: «Вы не знаете, я не достану на этой станции молока?»

— А для чего ей молоко?

— Ну, будто бы для ребенка. Обманывала она их, отвлекала, чтобы они не очень тщательно смотрели. И так уж, внученька, в жизни всегда и бывает: если человек к хорошему стремится и очень этого хочет, всегда он того достигнет. Патруль ее пропустил. На вокзале сам офицер чемодан ей до извозчика донес. Она красивая была, эта Катя. Очень она ему понравилась.

— Ну, а подпольщики? Получили письмо?

— А как же! Катя за несколько кварталов до их квартиры с извозчиком рассчиталась. Вошла во двор и через двор — в другой двор, на соседнюю улицу, а потом уж отправилась, куда ей надо.

— А зачем она так ходила?

— Это чтобы белые ее не выследили. А потом, как добралась она до своих, как передала им все, так тут и упала.

— Почему же она упала?

— Она и сама не знала. От страха, наверно…

— А подпольщики обрадовались?

— Конечно! Они готовиться стали. Тут вскоре красные подошли. С двух сторон они ка-ак по белым ударят! Ну, и освободили город.

— А Катя?

— Ну что ж Катя, она свое сделала. В городе ее муж-матрос отыскал вместе с дочкой. Очень он обрадовался, что они живы и здоровы и так всё хорошо выполнили…

— И сделали пир на весь мир? И я там был, мед-пиво пил?.. Да? — лукаво спросила внучка.

— Нет, Алёнушка, какие тогда пиры, белые-то еще рядом были. Еще сколько после этого воевать пришлось. Пир это теперь, когда…

Екатерина Федоровна не договорила и, вздрогнув, замолкла. В комнату быстро вошла дочь.

— Мама, почему ты никогда не рассказывала мне эту сказку? — спросила она.

— Ты слышала?

— Ну да. Мы полчаса назад вернулись. Я сидела в столовой у двери… Скажи, мама, эту маленькую девочку звали Женя, да? Ну, говори же скорей!

Екатерина Федоровна молча кивнула головой.

Маленькая Алёна уже оправилась от впечатлений, произведенных бабушкиной сказкой, и теперь вопросительно смотрела то на мать, то на Екатерину Федоровну, не понимая, почему они обе так волнуются.

Чудаки эти взрослые!

Уральский танковый корпус, прославившийся в сражениях Великой Отечественной войны, был одним из тех боевых соединений, которые всегда шли впереди. Корпус этот был сформирован из добровольцев — рабочих, техников и инженеров уральских заводов. Они воевали на хороших советских машинах, которые сами когда-то изготовляли и которые впоследствии изготовляли для них их товарищи, оставшиеся в тылу. Боевая отвага, мужество, мастерство, искони присущие русскому воину, большевистская сознательность и одухотворенность, всегда отличавшие советских солдат, сочетались в воинах-уральцах с привычкой к механизмам, с хладнокровием, каким издавна славится здешний характер.

Вот почему в решающие моменты сражений, когда комбинированным ударом артиллерии, авиации и пехоты удавалось пробить во вражеской обороне брешь, командование часто вводило в прорыв именно этот корпус, который шел в головном эшелоне войск, развивавших успех.

В этом славном уральском корпусе взводом танковой разведки командовал лейтенант Дмитрий Слепуха. Это был молодой, но опытный офицер, как говорили про него — «танкист до мозга костей». Храбрость сочеталась в нем с хладнокровным расчетом. Хотя по роду обязанностей разведчика он всегда вел свои машины впереди наступающей части, по территории, еще занятой врагом, где каждый поворот дороги таил неожиданности, а каждый овраг мог оказаться минированным, — он всегда приводил взвод целым и невредимым, доставлял оперативные сведения, точные, лаконичные, какие особенно ценятся в наступлении.

От природы Слепуха был немногословен, хвастаться боевыми делами не любил, но офицеры, знакомившие свежее пополнение с традициями части, всегда рассказывали, как Слепуха на одной-единственной своей машине разгромил вражеский артиллерийский полк. Случай этот был действительно выдающимся даже в богатой славными делами истории уральского корпуса, и поскольку я хочу познакомить читателя с жизнью Дмитрия Слепухи, об этом следует рассказать.