Игорь Танцоров - Деньги или любовь. Жертвы половой войны

Но эта иллюзия до конца остаётся только иллюзией, только заменителем любви. Ценность женщины мешает ей на пути покорения собственности, на пути социального успеха. Чего не скажешь о мужчине, который тут как рыба в воде. Его стремление к собственности, как путь самореализации, есть следствие «второсортности» мужчины как биологического пола. «Я» мужчины изначально пусто по сравнению с женщиной, и поэтому мужчины отличаются от женщин тем, что способны принести в жертву собственности всё, включая и жизнь, в чём все мы неоднократно убеждались в недавние годы. Эта способность проистекает от заложенного природой подсознательного ощущения, что мужчина — уже есть жертва, расходный материал, прилагательное к женщине. Изначальная ценностная пустота мужчины заставляет его стремиться наполнить её, приобрести собственную значимость, которая, в свою очередь, позволяет приобретать ещё больше собственности, жертвуя уже имеющейся. Так рождается роль мужчины как социального борца, первопроходца, покорителя. Так рождается его социальная ценность, статус, положение и престиж. Всё то, чем он может впоследствии поделиться с женщиной.

Но не отдать целиком! Потому что для мужчины социальная самореализация является основной и главной, а вовсе не сводится к финальной жертве женщине. В исходном дуализме полов первой ступенью самца на пути к самке была необходимость добиться её, конкурируя с другими самцами силой, хитростью, интеллектом. То есть первоначальные шаги самца, его ближайшая цель отлична от доступа к самке. Поэтому в обществе мужчина прежде всего творец, работник, защитник. Любовь для мужчины является конечной биологической, но не социальной целью. Хоть и важной, но только частью его жизни. Аналогично, признание женщиной ценности мужчины — это только часть признания его обществом и другая часть важна не меньше, а даже больше — уважение коллег, соратников и, конечно, наличие денег, как знаков признательности любыми прочими «покупателями» его вклада в социум.

Для самки же никаких препятствий на пути к самцу не существовало. Возможность привлечь самцов зависела только от её собственной ценности, от её способности быть матерью, от её красоты. Поэтому привлекательность женщины, внимание к ней мужчин, любовь — одновременно первая и социальная, и биологическая потребность, наследуемая второй — детьми. Без любви нет цели в жизни и нет самой женщины — только любовь вносит смысл в её жизнь. Женщина, которую не любят, — это никому не нужная, бесполезная и неоценённая женщина, пусть она хоть утонет в «успехе». Напротив, повышение её ценности посредством денег приводит к её «обобществлению», противоречит самой сути женщины, сути половых отношений, которые для женщины — основные. Женщина, стремящаяся к богатству, так же противоестественна, как мужчина, стремящийся к собственной красоте.

Упрощённо можно сказать, что деньги — смысл существования мужчины, в то время как любовь — смысл существования женщины. А неуловимое женское счастье (неотделимое от мужского) в достижении и того, и другого.

Но умудрённый читатель наверняка не захочет довольствоваться такой простотой. Как известно, смысл жизни любит, чтобы о нём постоянно думали. И особенно обидно в приведённой формуле положение мужчины, который выглядит банальным стяжателем рядом с женщиной, приносящей себя в жертву любви. Действительно, куда же девает мужчина все эти деньги, которые составляют смысл его жизни, если он не отдаёт их женщине?

Все знают, как часто мужчины тратят свои силы и время на ерунду, за которую не платят, копаются в чём-то бесполезном, пропадают на копеечной «любимой» работе, отправляются в рискованные экспедиции, гробят своё здоровье, придумывают пустые идеи, которые потом, после их смерти, двигают мир вперёд. Зачем? Затем, что мужчина возвращает себя обществу. Отдаёт ему свою индивидуальность, зная, что она не может быть измерена никакими деньгами. Он жертвует собой ради него. Ну или, по крайней мере, жаждет. А это любовь!

Поэтому закончим философию так. Женщина принадлежит мужчине, мужчина — обществу, а смысл жизни — в любви.

И потому его нет.

Безусловно, только рациональное, логическое рассмотрение вселенских эволюционных процессов страдает однобокостью, особенно кричащей в свете противопоставления денег и любви, что в ноосфере массового сознания зачастую ассоциируется с борьбой рассудка и эмоций, разума и чувств. Таким образом, сама дилемма взывает к более объективному подходу, к иррациональному и даже чувственному, что присуще женскому взгляду на мир. Конечно, мир этот как всегда сложнее даже такого дуального анализа. Деньги так же непознаваемы и трансцендентны, как любовь, что особенно наглядно в свете последних экономических кризисов, а любовь — так же рациональна и гносеологична, как деньги, стоит только вспомнить, что это весьма практичный селекционный механизм.