Игорь Фесуненко: По обе стороны экватора

…Не бог весть что, но все-таки выход.

Хватаю ручку, пишу текст. Короткий. Несколько строк. Правлю. Отдаю машинистке.

Звонит телефон. Голос режиссера: «Пора работать!»

Встаю и иду в студию. Иду раздосадованный и злой. Нынешний день был далеко не лучшим. И обзор, с которым выйду сейчас в эфир, ничуть не интереснее сотен других, которые делал за последние семь лет. А жаль… Каждый раз хочется сделать что-то такое, чего никогда не удавалось раньше. Сегодня это не получилось. Может быть, в следующий раз повезет?

Кстати, когда я работаю в следующий раз? Через неделю во вторник? Но до вторника надо, как говорится, еще дожить. А пока у меня через двадцать минут очередной выпуск. Нет, уже через восемнадцать… Надо спешить. И я прибавляю шаг.

Я иду в студию. Через восемнадцать минут тем, кто еще не выключил телевизор, я вновь буду говорить о том, что произошло сегодня в мире. Чем жили, о чем говорили, что делали люди в этот относительно спокойный день в разных городах и странах по обе стороны экватора.

События, о которых идет речь в этой книге, охватывают два десятилетия: с 1966 по 1986 год. Конечно, здесь лишь малая часть впечатлений и воспоминаний, накопившихся за эти двадцать лет. К тому, что сказано на этих страницах, можно было бы добавить рассказы о поездках в Мехико, Каракас, Лиму или Буэнос-Айрес, о путешествиях на Азорские острова или плавании по Амазонке и озеру Титикака, о Панамском канале, об англо-аргентинской войне из-за Фолклендских — Мальвинских островов или футбольной «войне» на мексиканских стадионах во время 13-го чемпионата мира. О чем-то из этого уже рассказал в вышедших ранее книжках, что-то будет вспомянуто и рассказано в будущих очерках. А некоторые мысли и воспоминания — такова уж природа творчества… — так и останутся в подвалах и кладовых памяти. Двадцать лет работы — это, согласитесь, немалый кусок жизни. И хотя рано еще думать о подведении итогов, но чувствую, что книжка эта стала для меня чем-то вроде промежуточного финиша для велосипедиста, участвующего в долгой гонке. Чем-то, напоминающем конец трудного горного этапа. Когда, даже не завоевав призового места и не получив от судейской бригады льготных секунд, испытываешь все-таки чувство удовлетворения уже от сознания того, что выдержал затяжной подъем, не сошел после падения на крутом вираже, добрался до заветной черты и завтра сможешь снова продолжить путь к далекой цели.

И все же двадцать лет работы в разных и, как правило, довольно далеких странах по обе стороны экватора дают право сделать на этом промежуточном финише некоторые предварительные выводы. Оглянуться назад, прежде чем вновь устремиться вперед.

Первая мысль, о которой хочется сейчас сказать: при всей кажущейся многоликости нашего большого и беспокойного мира он все же удивительно един, если оценивать его по такому универсальному показателю, как стремления, чаяния и надежды людей. Да, да, это действительно так, несмотря на кажущуюся парадоксальность только что сделанного утверждения. На первый взгляд все люди стремятся к разным целям. Одни жаждут сорвать крупный куш на бирже и стать миллионерами, другие ищут славы на футбольном поприще, третьи мечтают найти хороший лист жести, чтобы закрыть щели на крыше лачуги в Санта-Марте. Кто-то молится на урожай бананов, а кто-то томится в ожидании вердикта судейской бригады на очередном конкурсе «Мисс Бразилия» или «Мисс Универсул». Но если судить по главному счету, если отбросить сиюминутные житейские планы, то нетрудно увидеть, что все люди на земле рождаются с одной и той же мечтой и надеждой: прожить жизнь, если не головокружительно-счастливую, то, по крайней мере, спокойную, без трагедий и несчастий, с минимально гарантированной верой в завтрашний день.

Любая мать, будь то дона Терезинья из здания «Сервантес» с Копакабаны, Роземери — супруга футбольного короля из «Сантоса» или Кларибел Изагирре из квартала Санта-Роса в Манагуа, неистово и страстно хотела бы видеть свое дитя здоровым и счастливым. И чтобы сын нашел хорошую и верную подругу, а дочь — умного и работящего парня. И чтобы у детей появились здоровые и, по возможности, счастливые внуки. И так продолжалась бы жизнь наша и род наш от поколения к поколению. И чтобы дом и очаг и детей, и внуков, и правнуков был бы спокоен и приветлив. С минимумом достатка. Желателен, конечно, максимум, но если он невозможен — не всем же найдется место в здании «Шопен»! — то пускай будет хотя бы немного света и гарантированная лепешка из маиса под любой крышей.