Юлия Идлис - Рунет. Сотворенные кумиры

— Ну да.

— Но «Плейбой» при этом — не журнал про эротические рассказы. «Плейбой» — журнал про науку, технику, про интервью.

Наблюдательные читатели могли заметить, что я провожу в своей уютной жэжэшечке ряд экспериментов in vivo. Я не рассказываю, в чем смысл этих экспериментов, исходя из того, что кому надо, тот сам разгадает задумки (задумка — какое мерзкое слово. Задумка. Фу. Может, замысел?) и проанализирует результаты.

Тем не менее мне приятно поделиться тремя научно проверенными наблюдениями.

1. Человеческое тщеславие бесконечно. Это убедительно доказал пост с зеркалом [86] . Эксперименты такого рода самые клевые, их можно проводить без устали.

2. В Супе — пидарасы.

3. Человеческая память и объем внимания бесконечно малы. Тут уместно вспомнить замечательный фильм «День сурка», где главный герой каждый день издевается на одними и теми же людьми, но при этом люди не меняются вообще (каждую ночь у них происходит полный ресет), а главный герой за тот же период времени невероятно самосовершенствуется.

Из журнала tema, 7 октября 2008

Если не брать в расчет сиськи пользовательницы hajdak (потому что дело было в пятницу), список постов в блоге tema за 4 октября 2008 года выглядит так:

Список комментариев к каждому из них, понятно, выглядит не лучше.

— Что это было?

— Что?

— Ну, посты из знаков препинания?

— Из знаков препинания?

— Вы писали в теме поста двоеточие — ив теле поста тоже двоеточие. И так далее.

— А, у меня несколько таких серий было. Например, когда в течение дня что-то в голову приходило и уходило — такие были посты.

Вот что он написал 28 марта 2008 года в своем журнале:

— Знаки препинания вырастают из точки: точка растет, трансформируется и уменьшается. Ну, это такая анимация. Если из этого сделать мультфильм, будет какая-то логическая последовательность. А в другой серии — что-то пришло мне в голову, и я описываю, что оно там делает, что я думаю на эту тему, хотя не понимаю, что происходит со мной и как оно выходит из головы в течение дня. Там главный критерий — как только пост набирает больше 100 комментов, я пишу следующий. И так в течение суток, ровно с полуночи до полуночи. Такой парусный спорт — успеть на этой волне проехать. А если последний пост был в 23:45, то мне нужно историю эту закрыть так, чтобы я знал, что 100 комментов доберутся до полуночи, и я напишу еще один пост, который и закроет всю эту тему. Но я не могу написать его раньше, чем наберется 100 комментов за предыдущий. Это игра такая, и она зависит от того, какие будут слова, как я поставлю их. Я примерно представляю и могу прогнозировать реакцию. Потому что, если я буду писать простые посты с понятным смыслом — таким, что сложно было бы со мной не согласиться, — там будет по 15 комментариев. Мне это просто неинтересно.

— Да уж, то ли дело — комментарии к какому-нибудь «бдыжь» и «птам-птам».

— Это же естественное желание — проверить, что будет. Ты, серьезный взрослый человек в хорошем дорогом отглаженном пиджаке, ведущий Первого канала, приходишь в прямой эфир главных новостей, и ты знаешь, что все тебя смотрят, включая президента. Ты садишься за свой стол, включаешь телесуфлер, камера — все, пошли новости. И ты говоришь: «П-р-р», — в камеру, — Лебедев оглушительно «пердит» губами. Домики с буквами «сииркз», дрожа, сбиваются с ритма своих маленьких маятников. — Что будет с тобой? Если все это про настоящего ведущего, его в тот же момент хуйнут 16-тонной плитой, и его больше никогда никто в жизни не увидит. То есть человек ставит крест на своей карьере. А у меня свой собственный Первый канал. То есть я, с одной стороны, всю эту аудиторию сам создал, а с другой стороны, могу вести себя настолько безобразно в прямом эфире, насколько мне фантазии хватает. Просто получая удовольствие, проверяя, как люди реагируют, если поступить вот так, написать «бдыжь-бдыжь».

— Но для себя же вы пишете без мата и без «бдыжь».

— А мне, чтобы запомнить и сохранить свою собственную мысль, естественно, такой полемически-провокационный формат не нужен: я помню, что я имел в виду.