журнал Русская жизнь - Дача (июнь 2007)

Госпожа Лахова направила Дмитрию Медведеву письмо (говорят, очень потом возмущалась, что письмо попало к журналистам, - «тайна переписки!» - хотя оно и было выложено на депутатском сайте), в котором отчаянно, но как-то неубедительно ругает патронат. Дорогое это удовольствие - американский дичок, неожиданно хорошо прижившийся на российской почве. Хотя насколько дорогое? Директор знаменитого 19-го детского дома Мария Терновская утверждает: все в рамках бюджета, сколько положено на детский дом в 122 человека, столько и тратится на патронат со всеми его психологами, врачами, юристами и воспитательскими зарплатами.

Татьяна Гранцева, пресс-секретарь главного разработчика законопроекта, главы думского комитета по делам женщин Екатерины Лаховой, через пятнадцать секунд разговора швырнула трубку. Мы удивились, но перезвонили. Извинений не последовало. Пресс-секретарь явно делала прессе одолжение самим фактом общения. Она объяснила, что и у госпожи Лаховой, и у самой госпожи Гранцевой помимо законопроекта забот полон рот, личной встречи с госпожой Лаховой надо ждать неделями, по телефону с ней поговорить очень сложно, но, вместе с тем, никто кроме Лаховой комментариев по проекту дать не может. После некоторых препирательств Татьяна все же сообщила адрес электронной почты Лаховой. Мы отправили вопросы - ответа не дождались. Через четверо суток госпожа Гранцева сообщила, что письмо получено, но она и депутат отбывают в командировку, им недосуг.

Пресс- секретарь и помощница другого автора законопроекта, госпожи Пепеляевой, были, напротив, исключительно милы, вежливы и учтивы. Но в той же степени и некомпетентны. Что мы имели в виду под словом «патронат», может быть, патронаж? -спросили они. Или опеку и попечительство? Пришлось с некоторым недоумением объяснять. Впрочем, ответ пришел быстро - столь же расплывчатый и неконкретный, как письмо г-жи Лаховой. Мы просили привести примеры нарушений прав патронатного ребенка, вызванных отсутствием «законного представителя», - г-жа Пепеляева ответила гениально: «Я считаю, что при постоянном, круглосуточном отсутствии рядом с ребенком законного представителя создается угроза нарушения прав ребенка, проживающего у патронатного воспитателя».

Что это, Бэрримор?

Возникает страшное подозрение: разработчикам законопроекта просто нечего сказать по существу. Кроме как: либо усыновляйте (минус человеко-единица из бюджета), либо берите под опеку (то же самое, но - так и быть - с грошовым пособием), либо оставьте на государственном коште.

Никто не знает, как нарушаются права патронатного ребенка. Никто не может вспомнить случай, когда патронатные воспитатели и «законные представители» не смогли договориться, если ребенку понадобилось их немедленное присутствие (например, при решении о срочном медицинском вмешательстве). Никто не может понять, почему устройство детской жизни, в котором просчитаны все риски адаптации, при котором можно мягким, не травмирующим образом дать процессу обратный ход, - максимально гибкая и щадящая система не просто не находит понимания, но встречает столь бешеное сопротивление. Многие журналисты объясняют это угрозой «кончины бизнеса» - отлучением органов опеки от золотоносных ручьев международного усыновления. Но это звучит неубедительно: большинство патронатных детей - вполне подросткового возраста, иные и с инвалидностью, а среди усыновленных иностранцами детей всего 2% инвалидов. Думается, дело все же в другом: в низких материях, экономической затратности патронатного воспитания. Отдать детей на воспитание и не разгрузить бюджет? Пенится депутатский гнев, пузырится пафос, в сердце стучит неутомимый калькулятор. Платить назначенным мамашам зарплату за радость материнства?

Но почему бы и нет?

Государство не получит высвобожденных средств - но получит отогревшегося ребенка, не враждебного, но и не беспомощного, не дикого, но и не инфантильного, с опытом домашнего уклада, с опытом частной жизни, узнавшего, по меньшей мере, заботу, тепло, человеческую привязанность.

Надо выбирать: либо экономия, либо социально здоровый ребенок. А пока в Хабаровске закончился эксперимент по патронатному воспитанию: прекратилось финансирование - и детей отправляют обратно в интернаты. Не на что кормить, не во что одевать. Все правильно: контингент возвращается в богоугодные заведения. Здесь ваше место, ребята.

К чему стремится государство