Михаил Жданов - Кто вы, агент 007 ? Где МИ-6 прячет «настоящего» Джеймса Бонда

Когда лорда Уолсингема вызвали в королевский дворец, он воспринял это без особой радости. Гонец с каменным лицом был одет во все черное — но, разумеется, все это само по себе не означало ничего плохого. Они все так одевались и ходили с таким выражением, — наверное, стремясь тем самым выглядеть солиднее.

Однако вызов к королеве не предвещал ничего хорошего. На дворе стоял не слишком просвещенный XVI век, и из покоев Елизаветы — королевы-девственницы, как ее не без насмешки называли в народе — можно было отправиться прямо в тюрьму, в знаменитый лондонский Тауэр, чтобы провести там остаток своих дней. Если, конечно, тебя не удавят тайком и не отрубят голову прилюдно. И тот, и другой, и третий варианты Джорджу Уолсингему откровенно не нравились.

Может быть, он чувствовал бы себя спокойнее, будь его совесть кристально чиста. Однако безгрешным прошлым — дай настоящим — Уолсингем похвастаться не мог. Отпрыск старой аристократической семьи, он провел довольно беспутную молодость. Участвовал в заговоре против короля, пиратствовал, воевал под королевскими знаменами, был ранен, прощен, приближен ко двору, но, ударившись в сомнительные финансовые махинации, снова попал в опалу. Репутация у лорда Уолсингема, собственно говоря, состояла из одних темных пятен. Правда, лишь немногие аристократы той поры могли похвастаться лучшей, чем у него, славой.

Тем не менее вопреки опасениям Уолсингема королева была с ним весьма милостива. Не упустив случая припомнить старому авантюристу его бурное прошлое, она великодушно взмахнула рукой, как бы говоря, что все забыто и прощено. И тут же перешла к делу:

— Лорд, для вас, наверное, не осталось тайной то, в каком положении оказалась сейчас наша хранимая Богом Англия. Времена, когда под нашей властью находилось все французское побережье, давно прошли. Теперь Франция — наш соперник, и весьма опасный. Испанцы тоже мечтают сокрушить наше славное королевство, а с тех пор, как американское золото потоком льется в Мадрид, их могущество вознеслось до небес. Да и упрямые шотландцы на севере того и гляди испортят нам жизнь. А если эти враги объединятся против нас. — тут королева выдержала многозначительную паузу, — яне знаю, какие жертвы придется принести Англии на алтарь своей свободы.

Королева замолчала, выжидающе глядя на своего собеседника.

— Ваше величество, — осторожно начал Уолсингем, — я готов положить свою жизнь за вас. Но я, право, не знаю, чем именно.

— Лорд Уолсингем! — голос королевы стал громче и тверже, и Джордж понял, что сейчас он услышит самое важное. Он весь обратился в слух, боясь пропустить хоть единое слово. — Я прекрасно осведомлена о том, что вы до сих пор сохранили кое-какие старые связи: среди морских разбойников, контрабандистов, нечистых на руку коммерсантов. Я вовсе не виню вас в этом; более того, сейчас именно эти знакомства могут оказать неоценимую помощь короне. Вы должны добиться, чтобы пираты начали перехватывать идущие из американских колоний в Испанию корабли с золотом. Они делают это и так, но не могут нанести серьезный ущерб мадридскому двору. Ситуацию надо изменить. Пусть оставляют себе все золото, меня интересует только то, что оно не должно попасть в Испанию. Далее. В испанских провинциях, в Нидерландах, назревает восстание. Его следует всемерно поддержать, снабжая бунтовщиков золотом и оружием. Для Испании Нидерланды должны стать очагом непрекращающейся головной боли. Впрочем, окончательной победы повстанцев тоже допускать не стоит — пусть они ведут войну как можно дольше. И наконец — вам следует завести агентов в Париже, Мадриде и Эдинбурге. Вы должны постоянно знать — и сообщать мне — что задумывают французы, испанцы и шотландские горцы.

Уолсингем, замерев, слушал эту речь. Ему приходилось проворачивать весьма сложные и масштабные махинации, но чтобы такое.

— Ваше величество, — робко произнес он. — Смогу лия.

— Сможете ли вы — меня совершенно не интересует, — отрезала королева. — Вы должны суметь. Между прочим, это в ваших же интересах. ведь за то, что вы натворили в последние годы, вас спокойно можно заставить провести в Тауэре остаток дней. Но если вы справитесь с возложенной на вас миссией, то будете щедро вознаграждены. Возможности отказаться у вас нет.

Где-то в глубине души лорд Уолсингем всегда подозревал, что рано или поздно его за грехи постигнет расплата. Но вот что она придет в такой форме — такого он не мог даже предположить. Но выбора у него не было, да Джордж и не привык колебаться. Он решительно сжал кулаки и ответил: