Александр Зиновьев - Распутье

Конечно, Зиновьев с годами менялся, но не в смысле своей принципиальной позиции. Он как исследователь глубже понимал объект своего внимания, рассматривал его с разных сторон, в различных состояниях и т.д. Реальный коммунизм менялся с годами, менялась и его судьба. Он впал в состояние кризиса. Наконец, он был разгромлен в заключительной фазе «холодной» войны. И Зиновьев наблюдал все это, был сам участником исторического процесса. В своем творчестве, в особенности — в публицистике — он отразил этот процесс. В его работах детальнейшим образом прослежен процесс назревания кризиса коммунизма, его крах, причины такой эпохальной трагедии и ее последствия как в мире, так и в самой России. Хотя в этом сборнике и помещена лишь небольшая часть публицистических произведений Зиновьева, внимательный читатель без труда заметит это. Сборник начинается одной из первых публицистических статей о марксизме, который, как показывает Зиновьев, был неадекватен советской реальности. Это было именно выступление против идеологической фальсификации реальности в тот период, когда коммунизм был в расцвете сил и реально угрожал стать на самом деле «светлым будущим для всего человечества» (это провозглашалось советскими лозунгами, и на Западе панически боялись этого). И заканчивается сборник статьями о коммунизме как о прошлом России, о том, к каким последствиям это привело и что ожидает нас в обозримом будущем. В совокупности, помещенные в сборник статьи дают на редкость полное описание самого значительного феномена двадцатого века и его трагической судьбы.

Значительная часть сборника посвящена постсоветскому (посткоммунистическому) периоду российской истории, прежде всего и главным образом — постсоветской социальной организации. И в этом отношении Зиновьев является новатором — первым ученым, фактически и явным образом, вставшим на путь научного понимания постсоветской реальности. Не исключено, что и в этом он на долгие годы может остаться непонятым, поскольку и новая социальная реальность России подвергается фактически тотальной фальсификации.

Сборник назван словом «распутье». Кто-то может усмотреть в этом намек на фамилию президента. В сборнике есть статьи, посвященные наступившему периоду российской истории. В ней содержатся критические соображения. Но они относятся к социальной организации страны и той ситуации, которая сложилась независимо от президента. Так что эта ассоциация лишена смысла. Как пояснил сам Зиновьев, слово «распутье» является наиболее адекватным для лаконичной характеристики того состояния, в котором оказались россияне в результате переворота, произошедшего в горбачевско-ельцинские годы. Он вложил в это понятие наряду со смыслом, который фиксируется словом «распутье» (перекресток дорог), также смысл, выражаемый словом, «распутица» (время, когда дороги оказываются непроходимыми). Он рассматривает распутье как ситуацию, когда дорог вроде бы много, а выбора почему-то нет, ни по одной из этих дорог практически идти нельзя, когда вроде бы выбираешь одну дорогу, а идешь по другой, и вроде бы идешь, а никуда не движешься. Нечто подобное происходит с Россией. Дорог много, но ни одна из них не сулит ничего хорошего — как ни печален этот вывод Зиновьева, социолога и публициста, стоит к нему прислушаться.

А. А. Гусейнов

Академик РАН, заместитель директора

Института философии РАН

Социологической публицистикой я называю особую форму интеллектуальной деятельности, в которой социологические идеи рождаются, обрабатываются и излагаются для широкой непрофессиональной аудитории в статьях и в интервью в газетах и журналах, а также в публичных устных заявлениях (докладах, лекциях, сообщениях). Подчеркиваю: по содержанию идеи при этом являются социологическими, т.е. относятся к социальным объектам, которые исследуются или могут исследоваться в особой науке — в социологии, но формулируются эти идеи в языке так, чтобы их в какой-то мере могли понимать люди, не являющиеся профессионалами в сфере социальных исследований, но проявляющие интерес к социальным объектам. Социологическая публицистика не есть раздел журналистики, хотя и появляется в средствах массовой информации. Она не есть и орудие политической и идеологической пропаганды, хотя и используется кем-то для этой цели. Такого рода публицистика есть деятельность в сфере социальных исследований, лишь вынужденная прибегать к этой форме в силу обстоятельств, сложившихся для тех, кто был лишен возможности для нормальной (в принятом смысле) научной работы в этой сфере. Именно такая ситуация сложилась для меня с самого начала моей исследовательской деятельности и сохраняется до сих пор, так что я вынужден даже мои профессиональные социологические работы делать как произведения социологической публицистики, не рассчитывая на признание в профессиональной среде.