Даниэль Домшайт-Берг - WikiLeaks изнутри

И с моими глазами что-то было не так, веки казались необычайно тяжелыми, и я искал во взглядах собеседников ответ на вопрос, все ли со мной в порядке. Каждый день я по снежным заносам плелся в супермаркет за свежим апельсиновым соком, который якобы помогает от солнечной недостаточности. На бутылке был изображен аппетитный сияющий оранжевый шар, немного напоминающий такое желанное солнце. Раз уж увидеть его нельзя, приходилось его пить.

Ток-шоу тем не менее прошло чрезвычайно успешно. Белокурый Хельгасон задавал нужные вопросы, и в конце беседы о WL и банке «Кёйптинг» нам удалось поделиться со зрителями своей идеей свободной гавани для СМИ. После этого выступления о нас знал весь остров.

С нами здоровались на улице, нас обнимали незнакомые люди в супермаркете, нас приглашали в бары и угощали шнапсом. Это было невероятно, мы стали звездами. Мне это до того понравилось, что даже стало стыдно. Немного побыть героем так приятно! Я бы покривил душой, если бы вздумал это отрицать. В начале нашей деятельности мы так долго и отчаянно искали способов рекламы для WL. Журналисты по нескольку недель не отвечали на мои звонки. Мы организовывали лекции, на которые приходила горстка людей. Нас нередко называли шпионами, доносчиками и преступниками. Впервые наша работа получила признание, и мне это грело душу, а вот на Джулиане никак не отразилось. Казалось, слава для него – нечто само собой разумеющееся, причем он скрупулезно следил за тем, чтобы в его адрес говорилось побольше хвалебных слов, чем в мой.

Такую WL-командировку не сравнить с нормальным отпуском в компании друзей. Мы никогда вместе не готовили, даже фильмов по вечерам не смотрели. Если мы вообще завтракали, то сидели за столом, уставившись каждый в свой ноутбук, печатали и жевали булочки в полном молчании. Еще немного – и я попросил бы Джулиана по электронной почте передать мне кофейник. Один раз мы все-таки вместе сходили в клуб в центре города. Там тоже всем хотелось с нами выпить и потанцевать.

Мы с Джулианом вообще-то не любители клубов. За все время нашего общения мы дай бог дюжину раз куда-то ходили. Помню один вечер в Висбадене, в клубе «Скотобойня». За свою манеру танцевать Джулиан получил прозвище Король диско. Он занимал большую часть танцевальной площадки и словно бы исполнял ритуальный танец: широко разводил руки и мерил помещение огромными шагами. Выглядело это не особенно красиво, не очень умело и не свидетельствовало о наличии чувства ритма, но отчего-то по-своему впечатляло. Ему было все равно, что о нем подумают. Как-то раз он сообщил мне, что его эго требует свободного пространства. Это высказывание превосходно отражает суть его манеры танцевать.

Для дневного времяпрепровождения мы облюбовали диванчики в кафе «Рот». Это был маленький самоорганизованный ресторанчик в старом доме, назначенном под снос. Там было очень уютно. По воскресеньям там танцевали свинг; можно было за один евро заказать себе кофе, который потом целый день подливали, и спокойно работать.

Три дня спустя началась конференция, на которой мы познакомились с Биргиттой. Она явилась в качестве парламентария, чтобы расспросить о нашей идее свободной гавани. Биргитта принадлежала к новой партии под названием «Движение», выбранной в парламент в результате финансового кризиса и общественных протестов. Биргитта принимала участие в кампании за гражданские права, кроме того, она была поклонницей Тибета и успела объездить весь мир. А еще она писала стихи и совершенно не походила на политика.

В Исландии я сделал себе татуировку. Мне нравятся татуировки, но при этом я всегда ищу необычные мотивы, лично меня затрагивающие. Я часто увожу с собой татуировку как сувенир, напоминающий о каком-то особенном месте. Исландия – это очень особенное место.