Валерий Панюшкин - Рублевка - Player’s handbook

А третий телефон вам нужен, чтобы на него звонил один-единственный человек. Какой-то очень важный для вас, которому номер этого телефона вы не послали эсэмэской и не продиктовали по телефону, а записали при личной встрече на бумажке, прикрывая локтем от телекамер, возможно, следящих за вами.

Если у вас есть второй очень важный человек, то тогда вам понадобится еще один телефон специально для разговоров с ним. А больше… Больше телефонов вам вряд ли понадобится, потому что даже и два очень важных человека, ради которых стоило бы заводить отдельные телефоны, — это уже огромное везение.

Юля ничего этого не знала. Ей становилось не по себе, когда она видела, что у отца сначала появился второй мобильный, потом третий, потом четвертый. А потом отец и вовсе взял обыкновение после ужина спускаться в подвал и проводить там по несколько часов. Лестницу, ведущую в подвал, было видно из кухни. Юля смотрела, как он спускается, и с каждым его шагом ей все сильнее казалось, что он тонет или проваливается в тартарары.

Лестница вела в подвальную комнату. Обыкновенный человек устроил бы там мастерскую: делал бы табуретки из палисандрового дерева, точил бы шахматные фигуры на токарном станке… Но Василию Шахновскому было не до хобби, и потому подвальная комната в его доме была пуста. А в конце ее была дверь и еще несколько ступенек вниз, и еще дверь, за которой стояли огромный бойлер, обеспечивающий дом теплом и горячей водой, электрический щит и газовый вентиль. И от бойлера в темноту уходил подземный лабиринт.

Дело в том, что поселок Яблоневый сад, в котором жили руководители нефтяной компании «ЮКОС», строился разом, одновременно все дома. Соответственно, одновременно прокладывались и коммуникации: газ, электричество, вода, канализация… Проложить коммуникации для всех и потом эти коммуникации обслуживать удобно было по единой системе подземных тоннелей — просторных, круглых, в полтора человеческих роста. Они были похожи на тоннели метро, только делались из какого-то специального бетона высшей марки, который идет на строительство военных бункеров. И этими тоннелями соединялись между собой дома Ходорковского, Лебедева, Невзлина, Брудно, Шахновского. Поначалу, когда модно было на Рублевке устраивать в подвалах тир, был в одном из тоннелей и тир. Когда там стреляли, Юля и другие дети, игравшие над самым тиром, не слышали выстрелов. Потом тир забросили, и пару лет в подземелье вообще никто не заходил.

Теперь тоннели пригодились снова. Каждый вечер руководители ЮКОСа шли по тоннелям друг к другу, садились на бетонные ступеньки и принимались обсуждать дела — как отбиться от налоговых претензий? как защитить Платона Лебедева от ареста? надолго ли закроют? что сказал человек в Кремле? что сказал человек в правительстве?

Они спускались сюда, потому что их телефоны слушали. Даже разговоры на кухнях слушали. И разговоры во время прогулок в парке. Вокруг поселка стояли кагэбэшные фургончики с чувствительной прослушивающей аппаратурой. И люди спускались в подземелье. Миллиардеры…

Чувствуете верный признак успешного проекта? Встреча миллиардеров (общеизвестная вещь), но происходит не в Лакшери-отеле и не в доме приемов, а в подземных канализационных тоннелях. Кроме того, к проекту прикоснулся верховный властитель, прикоснулся именно так, как надо, — знал, что компанию собираются разорить и отобрать, высказывался против, но не смог (или не захотел) остановить процесс. По всем признакам проект «Отнять ЮКОС» должен был получиться успешным, только Ходорковский, Лебедев, Невзлин, Шахновский, Брудно не были его авторами, а были персонажами. Ты ничего не можешь сделать, если ты персонаж. Остановить проект может только автор. Максимум, на что способен персонаж, — это исчезать, прятаться, путать следы, затягивать… Как можно дольше затягивать проект в надежде, что тот перестанет приносить авторам прибыль и начнет авторов разорять. Что начальники ЮКОСа и пытались сделать в подземелье — прятаться, запутывать следы и тянуть время.

41. Едва ли не главная проблема миллиардеров, прятавшихся в катакомбах, заключалась в том, что они не могли сдаться, даже если бы и захотели. Один из них был не просто человеком, он сам был проектом. Ты не можешь закрыть проект, если этот проект — ты сам, Михаил Ходорковский.

Я не знаю, сознательно ли Ходорковский путал разные виды своей деятельности. Понимал ли он, что если не разделять свои проекты, а перемешивать их и замыкать друг на друга, то каждый перестает быть сам по себе и проектом становишься ты сам, человек, который…