Евгений Додолев - Влад Лиsтьев. Поле чудес в стране дураков

Телевизионное пространство в высшей степени наркотизировано демонстрацией насилия. Какое бы количество насилия не предоставляло ТВ, телеаудитория требует его все больше и больше. Возникает замкнутый круг спроса и предложения, где изощренность первых потакает пресыщенности вторых».

Осенью 1993 года «Ъ» писал:

«Исчезновение Любимова и Политковского с экрана. заставляет задуматься над новой ролью звезд тележурналистики в современном информационном мире. Во всем мире звезда существует и воспринимается как коммерческая ценность. Будучи частью коммерческой системы, она подчиняется строгим правилам и, являясь, на первый взгляд, самой яркой и самостоятельной частью massmedia, не может существовать вне той мощной телеиндустрии, которая ее создает и поддерживает. Индивидуальность наших звезд — нечто особое, созданное не по правилам западной цивилизации. В западных программах человек на экране ровен, сдержан, приветлив и вовсе не пытается казаться умнее зрителя. Российские звезды сумрачны и значительны. Каждая из них начинала с утверждения собственной эксклюзивности. Уже тогда они предлагали не новости — они предлагали себя. Столь долго и болезненно продолжающийся передел экс-советского TV с его главным конфликтом — бескомпромиссным противостоянием моделей традиционно-государственной и независимо-частной — не мог не изменить роли телевизионных журналистов. Борьба за свободу высказывания была выиграна, но имидж борца за свободу оставался наиболее привлекательным, тем более что речь шла отныне о свободе индивидуального самовыражения и культивировании нетрадиционности. Первыми это почувствовали „мальчики из «Взгляда»“. В свое время появление на экране „нормальных“ и даже разговорчивых молодых людей служило для зрителя неким очередным симптомом политических и эстетических перемен. Теперь Любимов и Политковский стали специализироваться на политике, причем их экранные образы различаются в соответствии с запросами аудитории. Политковский в нарочитой кепочке желал „быть понятным простым людям“, традиционно питающим слабость к тайнам и скандалам большой политики. Любимов же пытался создать образ молодого интеллектуала, посвятившего себя политической карьере. Влад Листьев с его подчеркнутой раскованностью претендовал на роль представителя нового истеблишмента — в той степени, в какой он его понимал».

Последним ведущим «Темы» стал Юлий Гусман. Он вел шоу с 1996 по 2000 год. Он сразу сломал формат и фактически нивелировал роль так называемых авторов передачи, будучи не только ведущим шоу, но и как бы идеологом проекта.

В фильме «Влад Листьев. Мы помним» Юлий Соломонович (которого почему-то оттитровали «режиссер МихаилГусман») признавался:

— Я очень точно понимал разницу между Владом и мной. Влад был рапира, шпага, а я был такой щит, который пытался отбиваться от окружающего мира, потому что время наступления уже прошло.

Вскоре после своего дебюта в «Теме» Гусман дал интервью «Новому Взгляду».

«Предчувствия его (то бишь меня) не обманули: кабинет директора московского Дома кино являл собой черновой набросок будущего музея развития демократии в постсоветской России. Развешанные по стенам листки бумаги (от датированного июлем 89-го года письма депутата Бориса Ельцина с просьбой помочь в организации встречи с общественностью до президентской благодарности, выданной в июле 96-го) роднил адресат — Юлий Гусман. Пока я рассматривал экспонаты, Гусман, не ожидая вопроса, взялся за дело:

— Знаете, за что я в первую очередь благодарен родному Баку, всему Кавказу? Живя там, мне удалось понять природу мужского достоинства. За каждое слово и дело на Кавказе всегда держали ответ — никого нельзя было незаслуженно обидеть, оскорбить. Все знали: если меня накажут без причины, завтра встанет вся моя семья — отец, мать, братья, сестры, дяди, тети… Они не успокоятся, пока обида не будет отомщена. Вот говорят: Сталин — зверь, деспот, он детей убивал. Да, это так, но главное, что Иосиф Виссарионович — кавказский человек, он понимал: пока не выкосит всю родню своих врагов до десятого колена, не видать ему спокойной жизни. Это я к чему? Кавказские традиции в России не живут, их здесь не понимают. Иначе Россия никогда не полезла бы в Чечню. Посмотрите на израильтян. Объективно они гораздо сильнее армий окружающих арабских стран, не говоря уже о палестинцах. Тем не менее Израиль предпочитает не воевать, а договариваться. В Иерусалиме знают: чтобы победить арабов, их придется убить всех до единого. Мир обойдется дешевле. На