Вячеслав Рыбаков - Руль истории

Разумеется, себя не забывая…

Символом всего советского они объявили шариковское «отобрать и поделить» и уж измывались над ним, как могли — но сами не поднялись выше еще более простого, чисто бандитского «отобрать и поделить между своих».

И, стало быть, напрашивается, что и перестройка восьмидесятых, и уж тем паче реформы девяностых с самого начала были нацелены на то, чтобы самая подлая часть партийно-хозяйственной номенклатуры, вовремя сообразившая, как можно использовать безграмотную, но эффектную трескотню Афанасьевых и Поповых, Нуйкиных, Карякиных и Стреляных, смогла лично и индивидуально прописаться в общеевропейском доме, кинув нас подыхать медленной смертью в раскуроченной и распроданной стране. А вся демагогия про улучшение общенародной жизни, про модернизацию и ускорение, про «жилище две тыщи» и «больше социализма» — сознательный, просчитанный, хладнокровный обман.

Ах, как нас сделали! Как Чикатило карапузиков!

Поманили яркими фантиками и парой-тройкой недобрых эстрадных хохмочек над нами же, пообещали по доброте душевной разрешать все, что злой папа запрещал, завели в джунгли якобы честной конкуренции, ограбили, изнасиловали, придушили и предоставили полное право мучительно догнивать, время от времени в агонии взбрыкивая то тем автомобильным заводиком, то этим… Вот всего у нас, понимаешь, уже в избытке, только джипов все не хватает и не хватает! Мамаш с детишками давить, понимаешь, все нечем и нечем!

Да еще и ухитрились убедить, что нам же самим так лучше, и все оставшиеся проблемы всего лишь от недостатка свободы… Ну, и конечно, от кариеса и нарушений потенции.

Люди хотят в то будущее, которое является реализацией идеалов именно их культуры, и категорически не хотят в то, которое им представляется очевидным надругательством надо всем, что они с детства привыкли считать хорошим, правильным и справедливым.

Двадцать лет нас кнутом вбивают в капитализм, а народ все равно упирается, тошно ему. По сердцу он только жуликам, которых Ельцин сделал капитанами бизнеса и эффективными собственниками, да их пристебаям, для которых свобода — это свобода тусоваться, матюгаться и ширяться. Но эффективного собственника нельзя назначить, он должен сам вырасти, копейку к копейке собирать, любить свое производство, болеть за него… А если тебе за символические гроши и верность подарили завод, который злой Сталин для проклятого коммунизма построил на народной крови, что ты с ним сделаешь? Правильно, продашь втридорога и уедешь на вырученные деньги в Европу. У нас же теперь уважение к правам человека: что украл — то твое. Вот и весь капитализм. И люди это уже видят и чувствуют на своей шкуре. А власти все продолжают и продолжают его строить и твердить о том, какой он прогрессивный и эффективный и что частная собственность священна. И, кто может, приспосабливается, ориентируясь на самые успешные, стало быть — самые криминальные и самые подлые примеры. Уже выросло поколение, которое не ведает альтернативы кошмару и полагает его естественной и обыденной, единственно возможной нормой жизни, и поколение это — такая проблема, по сравнению с которой теорема Ферма — просто семечки.

Думаю, все, что у нас еще как-то работает и что-то производит — живет при социализме. Что самое парадоксальное, мелкий бизнес — тоже. А все, что от этой работы получает баснословные прибыли — живет при капитализме. Два строя в стране. Потому президентам и приходится все время рулить производством в ручном управлении — это просто жалкий и бессильный суррогат отмененного Госплана.

А пресловутые экономические рычаги оказались пригодны только для сдирания семи шкур с жалких остатков реально работающих.

Когда все время приходится делать не то, что велит твое естество, когда на протяжении многих лет тебе говорят, что черное — это белое и наоборот — люди неизбежно звереют. Отсюда такой рост нетерпимости и прямой агрессии, отсюда такая апатия…

Вышла, правда, небольшая накладка. Оказалось, что в общеевропейском доме наших особо эффективных даже с их наворованными миллиардами не очень-то ждут и не очень-то жалуют, относясь к ним именно так, как они заслуживают. Тогда опять понадобилась сильная Россия — чтобы подпереть их европейскую прописку со спины «Искандерами».

Но кроме как для этого смерды им по-прежнему до лампочки.

Все становится так ясно и очевидно, если, не позволяя отвлечь себя мелочами, поставить рядом эти две двадцатки.