Валерий Коровин - Третья мировая сетевая война

Сеть — это огромное количество самонастраивающихся узлов, действующих на основе принципа самосинхронизации в соответствии с заранее сформированной мировоззренческой парадигмой.

Созданные в начале 1990-х годов атлантистские сети в России благополучно пересидели спокойные 2000-е и активизировались в начале 2010-х, в тот момент, когда власть решила, что полностью контролирует внутриполитическую ситуацию с помощью выстроенной «вертикали», и занялась возвращением России в глобальный внешнеполитический контекст. Процесс самосинхронизации созданных ранее атлантистских сетей запущен…

Несмотря на некоторую внешнюю спонтанность и неуправляемость, в сетевой войне всегда есть заказчик происходящих процессов, исторический субъект, стратегический субъект — субъект, который заказывает социальные трансформации, в интересах которого происходят осуществляемые изменения. Есть активные акторы — те субъекты на мировой арене, которых основной заказчик — в данном случае США — активно использует для реализации своих задач в ведении сетевой войны. А есть пассивные участники, которых используют втёмную: их не оповещают не только о конечной цели, но даже о промежуточной. В основном эти «тёмные» участники действуют для достижения, как им кажется, каких-то своих, локальных, низкоуровневых интересов, питаясь токами малого геополитического напряжения. Именно они в основном непосредственно работают с массами, с толпой, с людьми, выполняя всю грязную работу, взваливая на себя рутину сетевой войны. Однако именно деятельность этих неосведомлённых участников зачастую является ключевой для достижения результата. Не будучи поставленными в известность о конечной цели, они могут думать в тот или иной момент, что они добились каких-то своих — краткосрочных и тактических — целей, реализуя какие-то свои локальные социальные или политические задачи, что, в принципе, их устраивает. Ибо подключение множества таких «тёмных» акторов происходит именно на основании того, что их мотивируют их же локальными интересами.

Существуют и более крупные акторы, допустим, Европейский союз или арабские государства — нефтяные королевства, которые соучаствуют в американских сетевых войнах не втёмную, а на правах младших партнёров . Или государства — члены НАТО, которые в ходе американских сетевых операций реализуют свои региональные, экономические или тактические интересы. Есть и регионально-стратегические партнёры, у которых цели более высокого уровня и которые могут подключиться к американской сетевой операции или её составной части, если это отвечает их интересам в регионе, но могут и отказаться. К числу таких относительно самостоятельных соучастников можно отнести Китай и в целом страны БРИКС. Но и они не являются финальными распорядителями исторических процессов. По сути, они также ставятся перед фактом и помещаются в те условия, которые предполагает глобальный заказчик. Единственное их преимущество перед другими соучастниками — возможность не участвовать.

Реализация сетевых процессов через таких крупных игроков, как Европейский союз или арабские страны, определяется таким понятием, как proxy-управление. В этом случае основной субъект истории — заказчик процессов — делегирует им часть полномочий, чтобы они, действуя от своего имени, добивались в конечном итоге интересов главного заказчика. Так множится количество IP-адресов, через которые происходит воздействие на тот или иной процесс или на ту или иную территорию, а в месте с этим происходит и разделение ответственности. В конечном итоге за финальную организацию проекта нельзя предъявить претензии одному лишь заказчику: например, нельзя напрямую обвинить США в том, что они — виновники многотысячных жертв так называемой «арабской весны». Потому как в реализации этой стратегии участвовали и страны Евросоюза, и некоторые страны региона, Турция, арабские государства: кто-то финансировал, кто-то помогал живой силой, кто-то осуществлял политическую поддержку, внешнеполитическое прикрытие, информационную поддержку и т. д. Когда функции разведены, активные акторы диверсифицированы, прямое действие осуществляется с их участием, а то и происходит непосредственно от них, — несмотря на то что главный заказчик потребляет результаты этого процесса, он остаётся в тени и напрямую предъявить ему претензии в происходящем невозможно, а если и возможно, то косвенно.