Валерий Коровин - Третья мировая сетевая война

В сетевой войне военное подразделение может состоять из одного военного с автоматом, одного журналиста, одного дипломата, который сидит в посольстве своей страны в одном из государств, которое является предметом сетевой операции; одной секретарши одного высокопоставленного чиновника, которая должна в нужный момент выполнить свою функцию; какого-нибудь моджахеда с поясом шахида; сумасшедшего учёного. Вот это — типичное подразделение сетевой войны. Кто из них главный, кто командир, а кто подчинённый — сложно определить, так как все эти элементы неравновелики в плане выполнения своих функций и разнородны с точки зрения социальных статусов. Однако все эти люди хотя и находятся, при всём прочем, в разных местах, выполняют одну операцию, решают одну задачу. Например, устанавливают американский контроль над какой-нибудь крупной корпорацией, учреждением, территорией и т. д. или выполняют отвлекающий манёвр для установления американского контроля. Такое подразделение сетевой войны укомплектовано дифференцированными сетевыми единицами и представляет собой не двадцать пять одинаковых пилотов в лётных комбинезонах или пехотинцев в кирзовых сапогах, а сетевое экстерриториальное сообщество функциональных боевых единиц. К этому «подразделению» в какой-то момент может примкнуть какое-нибудь НПО, приданное для усиления, или классическая воинская часть. А может быть редакция газеты в полном составе, то есть любой коллективный субъект. Суть функционирования это не изменит.

Рассмотрим следующий пример: американский военнослужащий, принимающий участие в военной операции в Ираке или в Афганистане и снабженный по последнему слову техники, характеризует такое понятие из области сетецентричных войн, как сенсорное проникновение. У каждого американского военнослужащего, находящегося в зоне боевых действий, на каске есть видеокамера. Все камеры имеют прямую спутниковую связь с центром управления и поддержки. Человек, сидящий в центре, на мониторах видит, что происходит на поле боя. Солдат двигается, заглядывает за угол — никого нет, а человек в штабе видит на своём мониторе — картинка с камеры, — что там, куда посмотрел солдат, на самом деле незаметно укрылся моджахед. Такие различия — нюансы визуального восприятия — подробно рассмотрены в книге Поля Верильо «Машина зрения», где автор подробно разбирает особенности человеческого взгляда и его отличие от восприятия с помощью оптики: иногда человек не видит того, что видит камера, и наоборот. Тогда оператор за монитором сообщает контролируемой боевой единице: посмотри налево, за развалинами спрятался человек с оптической винтовкой. Это и есть пример глубокого сенсорного проникновения центра управления непосредственно в условия боя с возможностью корректировки ситуации на месте.

Таким образом, штабной офицер имеет свой сенсор на поле боя, он видит, что там происходит. Переключившись на другой монитор, взглянул на местность с позиции другого солдата и т. д. Он видит поле боя с разных позиций, слышит переговоры, может непредвзято оценить как обстановку, так и решение, принятое на поле боя, что-то подсказать, скорректировать. Имея глубокое сенсорное проникновение в среду, центр оценивает ситуацию с разных точек зрения, осуществляя по необходимости оперативный анализ, сбор информации и интеллектуальную поддержку. Можно оценить текущую тактическую обстановку ещё и по тому факту, где солдаты расставлены, — один на крыше, другой в подвале, третий за углом, четвёртый на конце противоположной улицы, — оператор, переключая Alt+Tab, видит, где и что происходит, и корректирует ситуацию, дополняя её необходимыми сведениями, давая подсказки. Всё это есть глубокое сенсорное проникновение.

В то же время военнослужащий, выполняющий боевую задачу, солдат или офицер, вооружённый, в полном обмундировании, имеет свой персональный коммуникатор. Допустим, он стал свидетелем какой-то ситуации: к примеру, ворвался в президентский дворец и стал свидетелем какой-то сцены — переговоров русских представителей с иракским руководством. Он тут же связывается с журналистом из ведущего информационного агентства и даёт информацию о том, что стал свидетелем такого-то факта. Эта информация моментально расходится по новостным лентам мировых СМИ, и её раскрытие меняет контекст, вследствие чего тут же меняется вся ситуация. И из-за этого планируемые в результате переговоров, свидетелем которых он стал, изменения срываются. Передача какой-то сиюминутной информации с места событий в новостные ленты может изменить ситуацию на поле боя. В это же самое время переговорщики слышат по радио о том, что они сейчас, в данный момент, ведут секретные переговоры, в результате всё меняется, и ситуация начинает изменяться в пользу более активного участника. Это пример программирования сетевой операции, достижение успеха ещё до начала её реализации, то есть создание таких граничных и стартовых условий, которые предвосхищают результат.