Борис Джонсон - Лондон по Джонсону. О людях, которые сделали город, который сделал мир

Они хотели, чтобы их будоражили скрытые смыслы и политическая злободневность. Шекспировский театр питался энергией двух центров власти в Лондоне: деньгами Сити и политикой из Вестминстера. Это купечество Сити зарабатывало деньги, которыми платили за часы досуга, проведенные лондонцами в театрах, и именно в головах купцов родилась идея антрепренерской акционерной театральной компании.

Именно столичная политика и интриги двора придавали пьесам остроту и актуальность, которая захватывала дух и заставляла зрителя быть в курсе столичных дел. Королева Елизавета отогнала Армаду в 1588 году, она уже казнила королеву Шотландии Марию и многих других. Ее секретная служба не знала пощады, а шпионы были повсюду. Но она была бездетной женщиной в возрасте, и вопрос о наследнике стоял очень остро.

Испанцы всегда могли возобновить свои наскоки. Все время ходили слухи, что они уже высадились на острове Уайт. Люди пытались понять, как эта несчастная слабая женщина выживала в окружении этих хищных придворных, а особенно ее «фаворита», этого честолюбивого и своенравного красавца с округлой бородкой, сочинителя сонетов, графа Эссекского.

Как написал в своей замечательной работе «Год из жизни Уильяма Шекспира. 1599» Джеймс Шапиро, шекспировские пьесы — не оторванные от жизни шедевры, оставленные в наследство человечеству каким-нибудь взъерошенным интеллигентом, запершимся на чердаке. Публика Елизаветинской эпохи требовала произведений, питающихся энергией своего времени и написанных на злобу дня. Драмы Шекспира затрагивают скрытые пласты невысказанной — зачастую невыразимой словами — тревоги о стабильности государства. Множество пьес изучают проблему преемственности власти и опасности, порожденные вмешательством в естественный ход вещей, — «Гамлет», «Макбет», «Юлий Цезарь», «Генрих II», «Генрих IV», «Король Лир» и так далее. Почти четверть его пьес развивают эту тему в той или иной степени.

Поэтому, когда елизаветинский зритель видел, как заговорщики замахиваются кинжалами на Цезаря, он помнил о леденящих душу событиях, которые произошли при дворе не так давно. Шапиро рассказывает: однажды Елизавета поссорилась с графом Эссекским, а тот испытывает судьбу, полагая, что старушка все еще увлечена им. Он поворачивается к ней спиной — непростительное оскорбление для монарха! — и Елизавета дает ему пощечину. И тут Эссекс хватается за ножны! Немыслимо. Об этом нельзя было писать и даже говорить, но можно показать на сцене похожее событие из истории.

«Юлий Цезарь» в текстовом виде был фактически запрещен — в течение двадцати четырех лет после смерти Шекспира невозможно было купить экземпляр пьесы. Приходилось смотреть пьесу, и зритель смотрел историю об убийстве тирана, воспринимая ее сквозь призму тревог своего времени.

Вспомните эпизод, где Брут описывает изнеженность диктатора. Цезарь не может даже переплыть Тибр, а когда у него начинается лихорадка, он кричит: «“Дай пить, Титиний!” — Как девочка недужная. О боги, Как мог столь слабый духом человек Опередить величественный мир, Взять пальму первенства?» [7] Перевод И. Мандельштама.

Такая критика вполне могла исходить из уст какого-нибудь раздосадованного графа-сексиста, и такие ворчуны имели поддержку кое-кого из низших сословий.

Кто-то услыхал, как некая Мэри Бантон из Хакинга сказала: «Мне глубоко наплевать на королеву и ее правила хорошего тона». На нее надели колодки, на лоб прилепили бумагу, где описывалось ее преступление, и выпороли. И сколько было таких Мэри Бантон и поддержали бы они Эссекса, когда бы он начал свой неминуемый мятеж?

Елизавета рискнула послать Эссекса во главе армии в Ирландию, чтобы подавить бунт, отчего возникло огромное напряжение — ведь никто не знал, как он поведет себя по возвращении. Волнения в Ирландии напомнили всем о другом монархе, который был: а) бездетным, б) не любим купцами, которых обложил непомерными налогами, в) увяз в Ирландии, а затем г) был смещен харизматичным графом.

Сама королева сделала мрачное сравнение: «Не знаете вы разве, что я Ричард II?»

Когда Эссекс все-таки вернулся из Ирландии во главе своей неудачливой армии, он опять повел себя вызывающе. Он поспешил прямо в спальню королевы и застал там стареющую женщину без макияжа с растрепанными волосами. Фрейлины королевы в панике разбежались, а он приблизился к королеве Англии.

Он целовал ее руки, он целовал ее шею и вообще был даже слишком мил, а Елизавета в тот момент ничего не могла поделать, но позже просто отделалась от него. Вскоре после этого Эссекс решил, что ему остается только одно. Накануне переворота он попросил компанию лорда Чемберлена, в которой тогда работал Шекспир, сыграть пьесу.