У Вас, когда надо было домой, я снял хвост и отдал его Алексею Николаевичу.
Я взял хвост таким, каким мне его дали. Я его не подрезывал. С вещами я обращаюсь бережно. И нет у меня привычки (глупой, меня раздражающей) вертеть и ковырять вещи. Лапок я тоже не отрывал. И не видал. Очень все это печально. А. Ремизов».
День спустя Чеботаревская ответила, взвалив всю вину за недоразумение на Толстого, а точнее на его жену Софью Исааковну:
«Уважаемый Алексей Михайлович!
Вы меня простите, пожалуйста, если Вы в резке шкуры не повинны, но я письмо получила от г-жи Толстой на следующий день, что „хвост отрезал Ремизов в ее отсутствии“ – что меня и повергло и в изумление, и в печаль. Я 3 дня разыскивала такую шкуру и купила новую. А. Ч.».
Но Софья Исааковна, чья честь оказалась задетой, виноватой себя не считала. Скорей всего, Чеботаревская и Толстой давно уже испытывали друг к другу неприязнь, и несчастный хвост оказался предлогом для того, чтобы свести счеты. Состоялся даже третейский суд, и Толстой был вынужден временно уехать из Петербурга. Вот какие страсти бушевали в доме № 31 на Разъезжей. (Кстати, говорят, что в конце жизни Толстой признался, что хвост отрезал он.)
Сологубы съехали с Разъезжей в ноябре 1916 года. А история улицы продолжалась. В основном, она сохраняла облик грязноватый и шумный. Были на ней и разные заведения Общепита, в том числе знаменитая шашлычная у Пяти Углов. Не «Сайгон», конечно, но и туда в 70-е годы XX века захаживали поэты. Приметы того времени отразились в поэме Алексея Давыденкова «Царевна-Лебедь», которая впервые была прочитана им своему другу поэту Борису Григорину именно в этой шашлычной.
Наутро выпал снег. Как пух лебяжий
Он оторочил позднюю весну
Теперь он тает: водами запляшет —
И не вернуться к утреннему сну.
В углах, как сталагмиты вырастая,
Из-за чужих доставлена морей,
Стоит посуда винная, пустая,
Что можно сдать за тридевять рублей.
На этой оптимистичной ноте мы и закончим свою прогулку по Разъезжей улице.
Не удивляйтесь, что текст этой передачи больше напоминает конспект. Так случилось…
1730-е годы – служащие Дворцового ведомства. Кузнечный, Поварской, Хлебный (Дмитровский), Свечной, Стремянная (с 1730 по 1783 годы носила и второе название – Ведерная).
1881 год – убийство Александра II. 4 июня 1881 года молебен перед Казанской иконой Божией Матери в Казанском соборе, было основано Общество распространения религиозно-нравственного просвещения в духе Православной церкви. Цель: распространение во всех слоях русского народа истинных понятий о православной вере и благочестии, посредством бесед, чтений и издания литературы. Беседы – после службы в храмах и среди рабочих.
1891 год – «ознаменовать 10-летнюю годовщину постройкой храма и зала для духовных бесед». Угол Стремянной и Николаевской. Участок для церкви пожертвовал купец Евграф Балясов + 150 тыс. руб. на строительство. Каменный храм заложен в Троицын день 16 июня 1891 года. Архитектор Н. Никонов. Стиль московских церквей XVII века. Церковь отделана желтым глазурованным кирпичом, на фасаде – 39 изразцовых икон. В 1894 году освятили. В 1895 открылся и примыкающий к церкви зал для бесед. Освятил его о. Иоанн Кронштадтский.
1900–1901 годы – Стремянная ул., 20, здание для размещения приходской школы, библиотеки, книжного склада и магазина духовно-просветительской литературы. Архитекторы Густав фон Голи и Герман Гримм. (Они же – авторы проекта церкви Вознесения Христова на Обводном, рядом с Варшавским вокзалом.)
Наша церковь – костромская, так как Евграф Балясов был выходцем из Костромы. На ежегодный молебен 14 февраля собирались костромичи, жившие в столице.
После революции. Расстрелян служивший в церкви протоиерей Дмитрий Федорович Гидаспов. (на заре перестройки был такой политический деятель Борис Гидаспов, первый секретарь обкома что ли, уже не помню. Это внук – протоиерея). Храм закрыт в 1936 году, снесен в 1964–1968 годах. В 1970-х – уродливые «Невские бани». (Колокольная ул., 11 – дом, также облицованный глазурованным кирпичом, с цветными вставками. Доходный дом арх. Н. Никонова – автора Троицкой церкви. Похожи.)
Стремянная ул., 11. Алексей Бубырь и Николай Васильев. 1906–1907 годы. (Дома на Бассейной у Мальцевского рынка, дом у Египетского моста напротив гостиницы «Советская». Похожи. «Северный модерн».) Потом дом купил Бубырь (его квартира на 6-ом этаже, окна на Стремянную), а с 1917 года жил и Васильев. Северный модерн – романтичный стиль, связанный со Швецией и Финляндией. Север – ассоциации – суровый, спокойный, величественный. Дом – красный финляндский гранит под необработанный камень, вытянутые в длину окна, почти бойницы, северные животные и птицы, как бы из скандинавских саг. Два ворона у входа – вороны Одина. Они летают по свету и рассказывают богу обо всем. Удобные квартиры по 3 на площадке в 7, 5 и 3 комнаты.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу