Ульрика Майнхоф - От протеста к сопротивлению Из литературного наследия городской партизанки

Именно масскульт, честный, беспримесный масскульт, который весь стоит на консервативных ценностях (Бог, семья, собственность, патриотизм — порядок произвольный), сражается сегодня с леваками за власть над умами сограждан. У них разная философия: авторы масскульта хотят исправить нынешнюю жизнь, левакам же надо полностью разрушить ее… Кажется, ясно, кому нужны великие потрясения, а кому — великая Россия» [5] Там же. .

Хорошо, когда человек пишет так прямо и открыто. «Бог, семья, собственность, патриотизм» — любой фашист под этим подпишется. «Масскульт» как оружие против подлинной, «высокой» культуры — да это же Шпрингер! Великая Россия… Великая Германия… Ein Reich, ein Volk, ein Führer… Какое вам еще нужно доказательство, что книгу Майнхоф нужно срочно издавать?

Александр Тарасов

Автор предисловия выражает глубокую благодарность Анне Комаринец за бесценную помощь в работе с источниками на немецком и шведском языках.

Германия 1960 Года: каждый третий сравнивает ее с Германией 1933–го; что 10 лет назад отвергалось как чудовищное, сегодня под аплодисменты провозглашается само собой разумеющимся. Профессора, «как тогда» [6] То есть как в первые месяцы после прихода к власти Гитлера. , лишаются мест и званий, военные вовсю действуют на политической сцене, социал–демократы зажаты в тиски между оппортунизмом партийного руководства и оппозиционной позой, конституция имеет репутацию поддающейся манипуляциям и постоянно переписываемой. Президент снова — надпартийный пропагандист реакционных программ [7] Имеется в виду представитель ХДС Г. Любке, известный крайне реакционными взглядами. Избран президентом в 1959 г. (о Любке см. в настоящем сборнике ст. «Игра в демократию»). , доверие к судьям упало до самого низкого уровня, и не видно конца цепи скандалов вокруг второго телеканала, меморандума генералов бундесвера, плана Люке, речи Шпейделя, романа о воинской обязанности и проекта закона о министерской картотеке contra прессы, парламента и партий [8] У. Майнхоф перечисляет известные реакционные начинания правительства ХДС/ХСС в 1959–1960 гг.: попытку создать полностью контролируемый ХДС/ХСС федеральный телеканал («второй телеканал»), который бы занимался на бюджетные деньги пропагандой в пользу ХДС/ХСС и противостоял «слишком независимому» каналу АРД (законопроект о создании второго телеканала был признан антиконституционным Верховным федеральным судом в 1961 г.); меморандум генералитета бундесвера и речь генерала Ганса Шпейделя, в которых выдвигалось требование милитаризации ФРГ, резкого повышения расходов на вооружения, введения всеобщей обязательной воинской повинности по стандартам III Рейха, вооружения бундесвера ядерным оружием; план министра жилищного строительства Пауля Люке об отмене «потолка» квартплаты, что развязывало руки домовладельцам; проект создания федерального досье на всех общественных деятелей и журналистов. .

Но самая скверная новость — законопроект «О чрезвычайном положении», призванный дополнить конституцию. С первым чтением этого закона в германском бундестаге молодая немецкая демократия вступает в новую фазу «развития». Заканчивается фаза манипуляции демократией, начинается фаза легального христианско–демократического военно–промышленного гауляйтерства.

Мы не хотим ввязываться в спор о статье 48 Веймарской конституции, в спор о том, насколько Гитлер посредством этой статьи или вопреки ей смог институционализировать 12 лет немецкого фашизма [9] Ст. 48 Веймарской имперской конституции наделяла президента правом вводить чрезвычайное положение и издавать чрезвычайные декреты в случае «угрозы общественной безопасности и порядку». Эта статья предусматривала право президента использовать части рейхсвера против «внутренней угрозы» и отменять частично или полностью основные гражданские права и свободы. Ст. 48 получила прозвище «параграф о диктатуре». . В любом случае Гитлер был, при нем процветал произвол, и в любом случае был «Закон о защите народа и государства». [10] «Закон о защите народа и государства» — закон о чрезвычайных полномочиях, подписанный президентом Гинденбургом по требованию Гитлера 28 февраля 1933 г., на следующий день после поджога Рейхстага. Этот закон давал канцлеру право на упразднение гражданских свобод и на полицейский произвол под предлогом «защиты от коммунистического заговора». - со ссылкой на эту статью, что консервативный государствовед Карл Шмитт прокомментировал непреднамеренно цинично: «Германская революция [11] Т. е. приход Гитлера к власти и фашизация страны. была легитимной, это значит: формально корректной по отношению к закону — согласно предыдущей конституции. Она была порождена дисциплиной и немецким пониманием порядка».